Крестики-нолики

Крестики-нолики

Авторы:

Жанр: Советская классическая проза

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 67 страниц. Год издания книги - 1988.

Кузнецов Александр Всеволодович (род. в 1935 г.) закончил актерский факультет ГИТИСа и Высшие режиссерские курсы при Госкино СССР. Снялся более чем в тридцати фильмах, осуществил ряд инсценировок, работал на телевидении. Автор пьес «Острова снов», «Лети все горе прочь», «Зачем принцессе усы!», «Танец кочерыжек». В соавторстве с И. Туманян написал сценарий кинофильма «Когда я стану великаном» (приз Ленинского комсомола — Алая гвоздика). В 1983 году в издательстве «Молодая гвардия» вышла повесть А. Кузнецова «В синих цветах». «Крестики-нолики» — своеобразное продолжение темы трудных судеб детей, опаленных войной. В повести «Крестики-нолики», являющейся своего рода продолжением вышедшей в 1983 году книги «В синих цветах», автор показывает нравственную преступность и логическую бессмысленность войны, отнимающей не только жизни, но и души юных людей. Вместе с тем повесть утверждает и неизбежность победы людей, защищающих свой дом, своих близких, свою Родину.

Читать онлайн Крестики-нолики


Сабли наголо!

Ну чего зря прокисать?.. Глупо… Вон день какой. Солнца навалом. И тополиными почками пахнет. Даже свежими огурцами иногда. На «Постройке» стекляшки умытые вспыхивают. Только ветер психованный. То стихнет, а то… как резанет шлачной пылью по глазам… Опять огурцами повеяло. Когда же он последний раз ел свежие огурцы? В августе… В августе сорок первого. Внизу, под балконом санатория, цвели бело-лиловый табак и настурции. Мать показала ему веселые, мелкие огурцы, стоя за спиной дежурной сестры Татьяны Юрьевны. И улыбнулась… А теперь начало апреля сорок пятого. Значит, сколько времени прошло?

«Тири-томба, тири-томба, тири-томба, песню пой…» — выпорхнула из двух серединных окон шестьдесят второй квартиры довоенная песенка. У тети Вали патефон играет. Для всех у этой женщины улыбок хватает и «приветиков» с отмашкой.

Сергей чуть раздвинул костыли, встал поустойчивее. Приладил левой рукой кинжал к кирпичному выступу, правой стал осторожно фокусировать лупу над гербом, что был намечен простым карандашом на круглой деревянной ручке. Герб сочетал Тайну, Ужас и Победу. Гордая пантера, стоя на задних лапах, замахивалась коротким мечом. В левой, передней лапе пантера сжимала три целительных тюльпана. За спиной развевался короткий крылатый плащ. Противостоял пантере змей с зубастой пастью. Над змеем и пантерой завис в воздухе Маленький Мук в огромном тюрбане, готовый в любую минуту взмахнуть своей волшебной палочкой, чтобы просигналить начало битвы. Обрамляла грозную троицу гирлянда из черепов и свежеотрубленных голов с живыми, любознательными глазами.

Больше двух недель пришлось ухлопать, чтобы равномерно распределить герб на круглой кинжальной ручке. Зато теперь, если начать медленно вращать кинжал вокруг собственной оси, пантера, змей и Маленький Мук начинают оживать, двигаться. Лишь бы не сплоховать, выжечь все удачно, потом покрыть прозрачным лаком… А уж такого ножика из текстолита ни у кого…

Увесистый ком грязи, просвистев над ухом Сергея, шмякнулся в стену! Взорвавшись, грязь брызнула на лицо, руки, пальто!

— Эй, Костыль, семечек не желаешь! Каленые! — косорото ощерившись, завопил Славка Харч, смывая руки в луже.

Сергей не успел среагировать на вызов — разом вспыхнувшие карманные зеркала полоснули по глазам, ослепили, заставили шарахнуться за выступ стены.

— Не ндравятся Хромову наши зайчики. Может, тебе умыться принести?! — перекрывая гогот дружков, надрывался Окурьянов-младший.

Перехватив правый костыль левой рукой, Сергей выхватил из кучи пригоршню шлака, рванулся из-за выступа, что есть силы швырнул шлак в ликующих врагов.

Промазал!.. Горлопаны задергались, заскулили, злорадствуя.

Сергей снова метнулся к шлаковой куче, захватил новую порцию, опять швырнул не целясь. Недолет!..

Заухал филином, хлопая себя по ляжкам, старший брат Славки — Юрка.

Заблеял, зафурыкал Харч, выпучив лягушачьи глазищи. Конус небрежно посвистывал…

Следующая горсть шлака тоже не достигла цели.

— Ай, Костыль Костылевич, разве так мазать можно? — завопил Славка, легко присел на корточки, в секунду слепив колобок из грязи, изловчившись, пустил в Сергея.

«Снаряд» пролетел над головой, влепился в дальнюю стену.

— По Хромухам-Костылюхам — пли! — Гнусавый Щава метнул в Сергея слежавшийся ком глины.

И тут же вслед! Нагло!!

Захлопала по стенам жирная грязь!

Острый камень резанул по пальцам левой руки. Второй, здоровенный, выбил костыль… Плетью хлестанул по шее сгусток грязи! Опоганил рот!

— А-а-а! Невкусно! — где-то совсем близко заорал Окурьянов-младший.

Отплевываясь, Сергей отступил за стенку, споткнулся о кучу шлака, ударился локтем, невольно вскрикнул, и тогда… взревел трубный глас Огольчихи.

— Я ща пошвыряюсь! Я вам пошвыряюсь, погань болотная! Так мозги раскурочу!!!

Проскочив мимо сарая, огромная тетка погнала ребят к подвалу Щавы.

* * *

Первым в щель между двухэтажной и глухой стеной пустующего склада ушел Харч. Последним Щава…

Есть у Щавы старший брат Аким. Лицо стертое, как у людей в сумерках. Правда, Сергей и видел его раз пять. Не больше… Подружка Алены уверяет, что Аким «всю жизнь по тюрьмам ошивается». Но почему Сергей должен верить какой-то трепливой Клавке?.. Только потому, что она подруга его старшей сестры?.. Нет уж.

Но и похвальбам Щавы веры нет…

Припомнилось, как запальчиво Щава внушал Конусу, что брату его Акиму «за перевыполнение плана полная досрочна обломилась. Без поражения на все города…». И уже к лету Щава с Акимом в хлебные азиатские края подадутся. «Баранов за хорошие деньги стричь…»

Последний раз Аким и Мотя появились из провала дворовой арки в день трех салютов. Вслед плелся Чапельник с вещмешком в руках.

Мотя шел в затылок за Акимом. Нога в ногу. Тяжело тащили короткий ящик, прикрытый брезентом. Дыхание сбито. Испарина на лбу Акима. У Моти короткопалые кисти рук взбухли венами.

Щава пришивал пуговицы к бушлату Акима. Как увидал своих, сорвался с батареи, навстречу кинулся. Улыбочкой гадливой засветился. Аким на Щаву и не взглянул. Буркнул что-то, не разжимая зубов. Щава хихикнул, как почудилось Сергею, лизнул брезент, прикрывавший ношу. Стреканул к своему подвалу, до предела распахнул обитую ржавым железом дверь. Аким и Мотя пошли быстрее. Заспешил за ними и Чапельник, тащивший прямо перед собой увесистый вещмешок.


С этой книгой читают
Волшебная дорога (сборник)

Сборник произведений Г. Гора, написанных в 30-х и 70-х годах.Ленинград: Советский писатель, 1978 г.



Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Год жизни. Дороги, которые мы выбираем. Свет далекой звезды

Пафос современности, воспроизведение творческого духа эпохи, острая постановка морально-этических проблем — таковы отличительные черты произведений Александра Чаковского — повести «Год жизни» и романа «Дороги, которые мы выбираем».Автор рассказывает о советских людях, мобилизующих все силы для выполнения исторических решений XX и XXI съездов КПСС.Главный герой произведений — молодой инженер-туннельщик Андрей Арефьев — располагает к себе читателя своей твердостью, принципиальностью, критическим, подчас придирчивым отношением к своим поступкам.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Первый мужчина (Театр.doc)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Про мою маму и про меня

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Крайтон Великолепный
Жанр: Комедия

Пьеса об образованном слуге, в результате кораблекрушения выброшенном вместе с господами на необитаемый остров; навеяна историей жизни шотландского искателя приключений, ученого, лингвиста и поэта — Джеймса Крайтона (1560–1582), прозванного «Замечательным».


База верхолаза

Рассказы о труде, об участии смышлёных ребят в работе взрослых людей: плотогонов, строителей-верхолазов, работников научной экспедиции.


Другие книги автора
Когда я стану великаном

Сценарий «Когда я стану великаном» касается нравственных проблем, волнующих наше молодое поколений. В нем рассказывается о победе добра и справедливости, чувстве долга и истинной дружбы, скромности и честности. Фильм по сценарию удостоен премии ЦК ВЛКСМ «Алая гвоздика».


В синих цветах

Трудная судьба выпала на долю врачей и медсестер детского туберкулезного санатория, эвакуированного в дни войны в Сибирь. Их мужество и каждодневный героизм словно переливаются в чуткие души ребят. В свою очередь, мир детей санатория, их неуемная фантазия становится мощным подспорьем для женщин в их борьбе за жизнь и здоровье ребят.