У истоков науки
Биология — учение о живых организмах, и, как только человеческий разум развился до такой точки, когда осознал себя как объект, отличающийся от недвижущейся и неощущающей среды, в которой находится, началось формирование биологии. Однако в течение бесчисленных столетий биология не имела той формы, которую мы можем воспринять как науку. Люди ограничивались попытками лечить себя и других от недугов, ослаблять боль, восстанавливать здоровье и облегчать страдания умирающего. Они делали это в соответствии с магическими или религиозными ритуалами, пытаясь заставить или задобрить бога или демона, дабы изменить ход событий. Но человек не может изменять, а способен лишь наблюдать живые механизмы животного организма, когда это творение природы разрезано мясником для приготовления пищи или священником для жертвоприношения. И даже попытки детально изучить характеристики органов делались не ради изучения их работы, а с целью определить, какую информацию можно получить для будущего обсуждения.
Анатомы раннего времени были священнослужителями, которые предсказывали судьбу королей и наций по форме и виду бараньей печени. Несомненно, в течение достаточно длительного времени была собрана полезная информация, даже если учесть подавляющее влияние суеверий. Человек, который бальзамировал мумии в Древнем Египте, разработал, располагая знаниями анатомии человека, Кодекс Хамураппи, который был написан в глубине вавилонской истории, приблизительно около 1920 г. до н. э., содержит правила регулирования различных медицинских аспектов, а значит, и тогда имелись врачи, знания которых, собранные поколениями практических наблюдений, оказывались полезными и служили во благо человечества. Тем не менее, пока человек верил, что Вселенная находится под абсолютной властью капризных демонов, пока люди чувствовали, что все естественное подчиняется сверхъестественному, прогресс науки шел леденяще медленно. Лучшие умы могут, естественно, посвятить себя не изучению видимого мира, а попыткам через вдохновение или откровение достичь понимания невидимого управляющего нами мира, который находится как бы за кулисами видимого мира. Чтобы достичь уверенности, отдельным личностям пришлось отклонить этот вид познания и сконцентрироваться на изучении мира, который откроется благодаря разуму. Однако эти люди, погруженные во враждебную культуру, оставили свои имена незаписанными, а помыслы неразделенными. Древние греки оказались теми, кто первыми изменили такое положение вещей. Это были беспокойные, любопытные, многоречивые, интеллигентные люди, владеющие аргументацией и временами непочтительные к богам. Большинство же греков, подобно другим народам ранних столетий, жило среди невидимого мира богов и полубогов. Их боги выглядели привлекательнее, чем языческие божества других наций, но не менее детскими в своих мотивациях. Болезни у греков • считались, например, следствием стрел Аполлона, который мог быть подвержен беспричинному гневу по самому ничтожному поводу и легко умилостивлен жертвоприношениями и соответствующей лестью. Около 600 г. до н. э. в Ионии на Эгейском побережье (территория современной Турции) ряд философов начали движение за переосмысление мира. Первым из них был Фалес (6409-546 гг. до н. э.). Ионийские философы игнорировали сверхъестественное и полагали, что каждое событие имеет причину и частная причина неизбежно приводит к соответствующим последствиям, при этом не создавая опасности изменений по чьей-то капризной воле. Дальнейшее предположение заключалось в том, что «естественный закон», который управляет Вселенной, есть закон такого рода, что разум человека может охватить его и вывести из начальных принципов или из наблюдений. Эта точка зрения возвеличивает значение исследования Вселенной, подразумевая, что человек может понять Вселенную. Если некто может работать, исходя из знавши о законах, управляющих, например, движением Солнца, то этот , человек избавлен от страха, что эти знания внезапно станут бесполезными, когда какой-нибудь Фаэтон решит натянуть вожжи колесницы Солнца и повести ее поперек неба произвольным курсом. Мы мало знаем об этих ранних ионических философах: их труды утрачены, но имена пережили века, и центральное ядро их учения сохранилось. Кроме того, J философия «рационализма» (верование, что функционирование Вселенной может быть понято рассудком скорее, чем «откровением»), открытая ими, не умерла. Она пережила бурную юность и погибла вскоре после падения Римской империи, но так и не исчезла.
Иония
Биология вступила в эру рационализма, когда внутреннюю механику тела животного стали изучать ради самого животного. Первым человеком, анатомировавшим животное просто для того, чтобы описать традиционно увиденное, считается Алкмеон (6 в. до н. э.).
Около 500 г. до н. э. Алкмеон описал нервы глаза и изучил структуру цыпленка, растущего внутри яйца. Его можно считать первым студентом анатомии (изучение структуры живого организма) и эмбриологии (изучение организма перед фактическим рождением). Алкмеон также описал узкую трубочку, которая соединяет среднее ухо с глоткой. Эти сведения были упущены из виду последующими поколениями анатомов и переоткрыты позднее только спустя две тысячи лет. Однако наиболее прославленное имя, связанное с истоками биологии, — это Гиппократ (460 — 370 гг. до н. э.). Фактически ничего не известно о самом этом человеке, кроме того, что он родился и жил на острове Кос близ Ионийского побережья. На этом острове был храм Асклепия, греческого бога медицины, наиболее близкий эквивалент сегодняшней медицинской школы; быть допущенным в него и стать священником значило нечто вроде получения современной медицинской степени. Наибольшей заслугой Гиппократа перед биологией было сведение роли Асклепия к чисто почетной позиции. В представлениях Гиппократа не существует бога, покровительствующего медицине. Для Гиппократа здоровое тело — это тело, все органы и системы которого работают хорошо и гармонично, в то время как больное тело — такое, где гармония отсутствует. Задачей врача было внимательно наблюдать за порядком, чтобы подметить изъяны в работе организма, а затем предпринять соответствующие действия, чтобы эти изъяны скорректировать. Соответствующие действия не сводятся к молитвам или жертвоприношениям, изгнанию демонов или умилостивлению богов. Они состоят главным образом в предоставлении пациенту возможности отдыхать, надзирая за тем, чтобы он содержался в чистоте, дышал свежим воздухом и ел простую, здоровую пищу. Любая форма излишества была связана с нарушением баланса в работе тела в том или ином отношении, так что требовалась умеренность во всем. Короче говоря, задача врача, по воззрениям Гиппократа, заключалась в том, чтобы дать естественный ход событиям, ибо тело имеет самокорректирующие устройства, которые могут использоваться для любой возможности работать. Приняв в расчет ограниченность познаний того времени в области медицины, эту точку зрения можно смело признать великолепной.
