Ковчег (Лазурь и золото дня)

Ковчег (Лазурь и золото дня)

Авторы:

Жанр: Рассказ

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 5 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Ковчег (Лазурь и золото дня)



Весной полесские реки начинают течь вспять, к истокам. Лишь одна Припять с усилием гонит к Днепру талые воды, заливая на десятки километров поля и леса.

Остаются только деревни на островах да редкие барки со стогами сена или шумной свадьбой. Порой — базар на байдах, соединенных мостками, плавучий базар, медленно приближающийся к далекому селу.

Пахнут добрым молоком коровы, кони боязливо косятся на борт фиолетовым, напряженно-умным глазом: "Ну вас к дьяволу. Еще потонешь тут с вами".

…Один базар, по-полесски сдержанный, шутливый и слегка пьяный, запаздывал с прибытием в село на целых два дня.

Беда была в том, что по дороге, в деревне Разбитый Рог, старшой загулял и сманил с собой на берег всех мужчин, всех кормчих.

Бабы попытались плыть дальше сами, но мужики, рассердившись, догнали их и снова поставили весь базар — сто пять байд — на прикол к сыпучему острову, на котором стояла деревня.

— Подумаешь, очень им нужно торопиться. На пасху они, видите ли, в Карпиловичи не поспеют. А нам и тут хорошо…

Теперь мужики и сами понимали, что учинили дурное, но гонор мешал им признаться в этом. И потому они хмуро налегали на шесты и весла, торопились, хотя было понятно: опоздали.

Все были не в духе: мужчины — с похмелья, женщины — от обиды. И лишь девушка лет восемнадцати словно не замечала этой общей хмури, убегающих взглядов. Она сидела на носу одной из передних байд и улыбалась такой светлой улыбкой, что и слепой улыбнулся бы ей в ответ.

Прозрачные славянские глаза — словно майское небо в утреннем тумане, вздернутый носик, румяный рот с мягкими ямочками в уголках губ. И лучше всего была коса. Толщиной в руку, золотистая, как сухой лист каштана.

Платок девушка сбросила и разостлала на коленях, потому что солнце в этот день неожиданно пригрело и по воде прыгали золотые искры, от которых морщился нос и хотелось чихать.

Из-под платка видна была клетчатая юбка, под ней другая — белая. И все на этой девченке лежало так ладно. И так забавно жмурились от солнца и ленивой томности ее глаза, что любой сказал бы:

— Вот кому хорошо живется!

А жилось ей и вправду хорошо! Впереди далекая дорога среди затопленных лесов, вершины деревьев, плывущие в голубой дымке, дремотные крики петухов над водой.

Куда торопиться? Впереди — жизнь. Одного не хватало: чтоб подошел кто-то сзади, большой, теплый, как сон, обнял за плечи и приник щекою к виску.

Прежде думать о таком было страшно. И мужа она представляла себе не иначе, как чужим хлопцем, с которым нужно сидеть в красном углу и неведомо зачем целоваться.

А кругом зеленые стаканы и красные лица…

Но отошло наваждение, пригрели лучи, защекотали в носу. Захотелось свернуться в их тепле, как котенку.

И чтоб кто-то гладил.

Весна все же пришла, первая и последняя такая. А может, и не последняя. А дорога по разливу, сено, что плывет рядом с байдами, вечерние песни пособляли весне.

И никто не догадывался, даже мать, что случилось в эти дни чудо: взошел на отцовскую байду колючий и резкий подросток, а теперь плывет взрослая дувушка, которая все поняла какими-то глубинами души.

Словно земля.

Дремала она под талой водой, была вязкая и спокойная. И вдруг, согретая солнцем, стала мягкой и теплой, расшевилила в себе ростки и только того и ждет, чтоб пришел кто-то, со свистом швырнул из севалки восковые зерна, — и песня жаворонка встретит его приход.

И теплынь. И изнеможение. И крики петуха.

— Приди, сеятель!

Ничего такого она не могла бы рассказать. Она могла только улыбаться, сложив руки на коленях.

Даже мать не поняла бы этого. Как поле, которое все отдало, не может понять поля, которое ждет.

Она и не понимала, а только ворчала на желтоусого мужа, считала деньги в платочке, перекликалась с соседками на других байдах. И, как всегда ведется у очень занятых женщин, первой примечала, что следует и чего не следует.

Она первая заметила легкий долбленый челн, очень ходкий и верткий. Челн выскользнул из рощи, стоявшей по пояс в воде, и быстро догонял неповоротливую флотилию.

На корме сидел человек в серой волчьей шапке и ловко орудовал одним веслом.

— Кто же это такой? Наталька! Наталька! Ну-ка, глянь своими глазами…

Девушка обернулась и с улыбкой, еще блуждавшей на ее губах, недовольно сказала:

— Юрка из Выселков гребет.

И снова отвернулась. Потому что этот Юрка ей совсем не нравился. Весь какой-то тугой, как пружина, озорной. И всегда скоромные шуточки на языке. И всегда в драку лезет. Без причины, просто так: увидит — две компании дерутся, пристанет к той, где одного человека не хватает, — и давай.

Да не это в нем самое плохое. Глаза его тревогу нагоняют. Неладные они, не такие, как у других.

Этой зимой он попытался было в сенцах обнять ее. Ей было смешно, что у него дрожат руки, что он так неровно дышит. Но он совсем не нравился ей…

Люди в хате слышали только, как громыхнули ведра и упало коромысло.

Когда она вошла в хату, где встретили ее пение скрипки, переливы гармоники и вздохи бубна, кто-то спросил:

— Что это там упало?

— Юрка ведра опрокинул. Пьяный притащился. — И прибавила: — Уговорила, чтоб до дому шел.

Ее лицо было таким непроницаемо спокойным, что все поверили.


С этой книгой читают
Душа общества

«… – Вот, Жоржик, – сказал Балтахин. – Мы сейчас беседовали с Леной. Она говорит, что я ревнив, а я утверждаю, что не ревнив. Представьте, ее не переспоришь.– Ай-я-яй, – покачал головой Жоржик. – Как же это так, Елена Ивановна? Неужели вас не переспорить? …».


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Дорога
Жанр: Рассказ

«Шестнадцать обшарпанных машин шуршали по шоссе на юг. Машины были зеленые, а дорога – серая и бетонная…».


Дождь «Франция, Марсель»
Жанр: Рассказ

«Компания наша, летевшая во Францию, на Каннский кинофестиваль, была разношерстной: четыре киношника, помощник моего друга, композитор, продюсер и я со своей немой переводчицей. Зачем я тащил с собой немую переводчицу, объяснить трудно. А попала она ко мне благодаря моему таланту постоянно усложнять себе жизнь…».


Кружево
Жанр: Рассказ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Клятва Марьям

«…Бывший рязанский обер-полицмейстер поморщился и вытащил из внутреннего кармана сюртука небольшую коробочку с лекарствами. Раскрыл ее, вытащил кроваво-красную пилюлю и, положив на язык, проглотил. Наркотики, конечно, не самое лучшее, что может позволить себе человек, но по крайней мере они притупляют боль.Нужно было вернуться в купе. Не стоило без нужды утомлять поврежденную ногу.Орест неловко повернулся и переложил трость в другую руку, чтобы открыть дверь. Но в этот момент произошло то, что заставило его позабыть обо всем.


Палата № 6 (Сборник)

В книгу вошли повести А.П.Чехова (1860–1904) «Степь», «Палата № 6», «Дуэль», «Скучная история» и др. Мотивы тоски существования и гнетущей действительности, часто и пронзительно звучащие в повестях Чехова, оттеняют остроту и сложность переживаний их героев. Тонкий психолог и мастер подтекста, А.П.Чехов обнажает самые потаенные области сознания, создавая не спектакль персонажей-марионеток, но драматургию человеческих душ.


Три года

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Семя и всходы
Автор: Yugoross

А начиналось всё это безобразие с попытки написать небольшой рассказик, когда истощились запасы, непрочитанных ещё вещей, на этой, зацепившей душу, полке фантастики. Позже, пришла мысль, а что будет, если взглянуть на события в стиле EVE c другой стороны баррикады? Чтобы сначала это был процентов на восемьдесят вгляд уроженцев Содружества на происходящее.


Всякая всячина 2015 №04

Дайджест публикаций в прессе и интернете. Некоммерческое издание для друзей и знакомых.


Другие книги автора
Колосья под серпом твоим

Приднепровье, середина XIX века. Готовится отмена крепостного права, меняется традиционный уклад жизни, растёт национальное самосознание белорусов. В такой обстановке растёт и мужает молодой князь Алесь Загорский. Воспитание и врождённое благородство натуры приводят его к пониманию необходимости перемен, к дружбе с людьми готовыми бороться с царским самодержавием. Одним из героев книги является Кастусь Калиновский, который впоследствии станет руководителем восстания 1863–1864 в Беларуси и Литве.Авторизованный перевод с белорусского В.


Дикая охота короля Стаха

«Готический роман» классика белорусской литературы.Поиски древних сказаний и поверий привели ученого-фольклориста Андрея Белорецкого в глухой уголок Беларуси — поместье Болотные Ели. Здесь в старом замке живет юная Надежда — последняя из шляхетного рода Яновских. Согласно легенде, когда-то предок Надежды Роман заманил на охоту и предательски убил легендарного короля Стаха. Умирающий Стах напророчил проклятье и вечную месть «дикой охоты» всему роду Яновских. Появляющиеся «привидения» всадников держат в страхе всю округу: «дикая охота» может убить любого… Последней жертвой проклятья должна стать Надежда.


Черный замок Ольшанский

История уходит корнями в глубокую древность 18 века. В те далекие смутные времена князь Ольшанский крадет казну и драгоценности повстанцев, но таинственным образом исчезает, оставив манускрипт, в котором указано местонахождение сокровищ.Палеограф и писатель Антон Космич находит пергамент с шифрованным указанием о спрятанных в подземелье Ольшанского замка сокровищах. Но эти сокровища ищет и последний отпрыск рода Ольшанских, сотрудничавший в годы войны с фашистами…Тайна манускрипта будет открыта, но какой ценой…


Седая легенда

Пирует шляхта. Женится молодой князь Кизгайла. И даже весть о крестьянском мятеже не омрачает праздника. Спешит на свадьбу и старинный друг — Роман Ракутович. Только не радуется его приезду невеста, предчувствуя надвигающуюся беду...