Есть люди, у которых нет денег; есть иные, которые не верят, что у человека есть душа, случаются и такие, что всю жизнь могут прожить без политических убеждений. Но что гораздо удивительней, бывают люди, у которых в кармане нет коробки спичек. Я знаю даже курильщиков, которые никогда не носят с собой спичек. Есть мужчины, которые как-то обходятся без поднимающего дух морального присутствия спичек.
Я вовсе не собираюсь превозносить практическую полезность спичек; но есть такие вещи, — как, например, перочинный ножик, спички, огрызок карандаша, блокнот, без которых я вообще не могу представить себе человека мужского рода. Есть вещи, без которых человеку просто не обойтись, и не потому, что они абсолютно практически необходимы, а потому что они в высшей степени поэтичны и авантюристичны. С того момента, как мальчишка начинает сознавать эпичность жизни, он вдруг обнаруживает, что не может обойтись без некоторых существенных, жизненно важных мужских предметов. Это спички, нож, огрызок карандаша и блокнот. И обрывок веревочки. У нас, взрослых, вместо веревочки — носовой платок, глубинная миссия которого состоит не в сморкании носа, а в связывании вещей. У настоящего мальчишки одежда — просто вместилище для этих совершенно необходимых пяти предметов. Одежда — просто набор карманов, служащий для хранения четырех или пяти главных элементов жизни.
Мне ли вам говорить, что такое перочинный нож: оружие, резец, пила, отвертка, долото, ланцет, сверло, бурав — короче, все, что делает из человека ремесленника, скульптора, воителя и техника, инструмент-оркестр, полный арсенал, мастерская о трех лезвиях. Карандаш служит для деятельности художественной и научной; он вполне пригоден для покрывания свежепокрашенных стен надписями и фресками; он являет собой свидетельство того, что изобретение письменности и ее прогресс сопровождают человека повсюду. В самом деле, огрызок карандаша в кармане у мальчишки определяет человека как существо пишущее. Соблазнительность блокнота связана не столько с его действительным содержанием, — у ребят блокноты обычно несут следы неэпической грязи и не поддающиеся химическому анализу отпечатки событий их личной жизни, — сколько с удивительной и беспредельно открытой возможностью того, что в нем могло бы быть написано, набросано и нарисовано. Блокнот — это лучшая книга на земле, ибо это летопись, которая никогда не была и не будет написана; это складная стена, которую мальчишка носит в кармане, но по рассеянности так никогда и не соберется размалевать. Тем не менее уже сама вероятность того, что когда-то, в будущем, в нем появится ужасно важная, уникально-историческая запись, придает блокноту таинственную и неоспоримую ценность. Значение веревки ясно каждому; ею можно связать врага или подвязать парус на тонущем корабле; при надобности также сделать кнут, инструмент музыкальный и практичный в то же время. Что касается музыки, то настоящий мальчишка умеет свистеть, сложив губы дудочкой или в два пальца (обратите внимание, что мужчины, вообще не умеющие свистеть, и во всех прочих отношениях никчемны, в них чувствуется какая-то извращенность), поэтому носить в кармане среди главных предметов жизни горн ему совершенно нет необходимости.
И, наконец, спички, предмет, принадлежащий к прекраснейшим и наиважнейшим. Я мог бы сослаться на Прометея, на огонь весталок, вечные светильники и религиозный культ огня; полагаю, что эти культово-ритуальные мотивы тоже внесли свою лепту в дело наполнения мужских и мальчишеских карманов. Но вспомните, что было величайшей драгоценностью Сира Смита и Гедеона Спиллета, когда они со своим воздушным шаром пристали на Таинственном острове? Коробок спичек. Коробок спичек по сей день является сокровищем на том Таинственном острове, где обитает подросток. Коробок спичек означает возможность зажарить на вертеле дикого пекари, закурить трубку мира, отпугнуть диких зверей, разжечь костер на пустынном атолле и тысячу других романтических возможностей. Если у меня нет в кармане коробки спичек, я чувствую себя страшно неуверенно, я не могу огнем и светом дать отпор грозным опасностям, затаившимся во тьме. На чужбине полная коробка спичек была для меня такой же моральной опорой, как тикающие часы. Я думаю, многие люди курят только из-за того, что им доставляют радость и подбадривают спички.
Нет, что-то неладно с теми, кто ходит без спичек, они предали идеалы своей юности; это люди без охотничьих и флибустьерских инстинктов. Женскому полу такое еще можно простить; но мужчина, у которого нет при себе спичек, явно страдает отсутствием воображения и традиций. Это в тысячу раз нечистоплотнее, чем не иметь при себе носового платка. И когда у меня на улице снова кто-нибудь попросит прикурить, я уж ему такое скажу — пусть меня потом посадят.
1924
