Туман клубился. Джено сосредоточенно следил за ним, пытаясь понять, нет ли в этом шевелении еще чего-то помимо движения влажного воздуха и магии Кондракара. Он смотрел так долго и так пристально, что защипало глаза. Но как увидеть невидимое? Враг, которого он искал, мог проскользнуть мимо дуновением ветерка, не более различимый, чем мысль. У Горгона Призрака Времени больше не было материального тела, только ненасытный дух, жаждущий власти и мщения.
По коже Джено с головы до ног пробежали мурашки. Он замерз и устал, но влажный холод, пробирающий до костей, не мог помешать ему делать свое дело. «Охраняй его хорошенько!» — велел ему Тибор, самый доверенный из членов Совета. И Джено со всем тщанием выполнял этот приказ.
Его взгляд снова заскользил по тихой неподвижной фигуре Оракула. Ему так хотелось уберечь его от всякого зла! Но Джено боялся, что может не справиться. Он снова вздрогнул и покрепче ухватился за посох, который теперь всегда был с ним — наполовину чтобы опираться, наполовину… Хотя против Горгона обычное оружие было бессильно, Джено чувствовал себя увереннее, держа в руках крепкую палку из светлого гладко отполированного ясеня.
Оракул сидел все в той же позе, в какой Джено и Тибор нашли его здесь, на маленьком острове, некогда бывшем тюрьмой Горгона. На первый взгляд могло показаться, что он просто читает. Перед ним на земле лежала открытая книга, и время от времени ветерок шевелил страницы. Но Оракул не разглаживал эти самые страницы и не переворачивал их. Его глаза были закрыты, а рука, лежащая поверх книги… Вот это нравилось Джено меньше всего — рука больше не была материальной. Если приглядеться повнимательнее, через нее можно было прочитать текст книги. И это было совсем не то, что Джено желал бы увидеть.
Его ушей достиг слабый скребущий звук, и он мгновенно выпрямился, вглядываясь в туман.
— Кто здесь?
— Тибор, — пришел успокаивающий ответ. — Это я, Джено, и со мной пять Стражниц.
Джено перевел дыхание и слегка разжал судорожно вцепившиеся в рукоятку посоха пальцы.
— Добро пожаловать, — откликнулся он. — Добро пожаловать в Кондракар. — Ему было так странно, так непривычно приветствовать Стражниц самому, вместо Оракула. А не может ли… не может ли так случиться, что присутствие чародеек пробудит Оракула от сковавших его сил? Но он не смел даже надеяться на это, словно боялся сглазить.
Надежда порой тревожит не меньше, чем страх.
Туман расступился, и по безмятежной водной глади к берегу скользнула лодка, которой он сам так часто пользовался, перебираясь через подземное озеро. Она сидела в воде не глубже, чем обычно, хотя в ней было шестеро — ее поддерживала не только вода, но и магия. Одна из Стражниц, та, которую звали Ирма, использовала свою силу, чтобы толкать суденышко вперед.
Конечно, Джено уже видел Стражниц раньше. Но никогда не уставал удивляться. Они были совсем еще девочки и едва вышли из детского возраста.
Даже Вилл, рыжеволосая и упорная, бывшая лидером чародеек и владевшая Сердцем Кондракара… даже она, обладавшая огромной силой, казалась слишком юной для такой ответственности. Однако она неплохо справлялась с этой ответственностью. Ирма, владевшая магией Воды, напоминала Джено маленького водяного зверька, выдру, задорную, игривую и никогда не унывающую. Та, которую звали Тарани, была намного серьезнее, тихая задумчивая девочка. И это было очень кстати, думал Джено, потому что ее Стихией был Огонь, опасная и непредсказуемая сила, над которой нужен постоянный контроль. А вот элегантная Корнелия… Под ее маской сдержанности и самообладания, кажется, скрывается затаенная печаль. Джено решил, что она хорошо умеет хранить секреты, как и ее Стихия, Земля. И, наконец, Хай Лин, маленькая воздушная чародейка, легкая в общении и полная радости. Даже сейчас, несмотря на владевшее всеми беспокойство, можно было разглядеть, что ее глаза и губы привыкли улыбаться.
— Добро пожаловать, — повторил он, но так тихо, чтобы девочки не заметили, как дрожит его голос от отчаянной надежды.
Под килем лодки заскрипела галька, и Хай Лин легко спрыгнула на каменистую почву крошечного островка.
Они с Ирмой придержали лодку, пока Тибор выбирался на берег.
— Нет ли каких изменений? — хрипловато спросил советник. — Он заговорил?
— Нет, — грустно покачал головой Джено. — Никаких изменений. Он ни разу не пошевелился.
