Картины доисторической жизни человека
Авторы: Александр Васильевич Елисеев
Жанры: История, Историческая проза, Приключения
Цикл: Polaris: Путешествия, приключения, фантастика №358
Формат: Полный
Всего в книге 29 страниц. Год издания книги - 2020.
А. В. Елисеев (1858–1895) — русский военный врач и путешественник, побывавший в Скандинавии, на севере России, Ближнем и Дальнем Востоке, в Малой Азии и многих странах Африки и описавший свои путешествия в увлекательных сочинениях. Посмертно изданный иллюстрированный «антропологический очерк» Елисеева «Картины доисторической жизни человека» сочетает художественное повествование с научно-популярным рассказом о жизни первобытных людей. К книге приложен мемуарный очерк Д. Н. Мамина-Сибиряка.
Читать онлайн Картины доисторической жизни человека
КАРТИНЫ ДОИСТОРИЧЕСКОЙ ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА
Я поведу свой рассказ о временах давно минувших, которых не знают ни история, ни предание, ни песни народные; я введу тебя, читатель, в мрак минувшего прошлого человечества и дам тебе маленький светоч, чтобы ты мог там осмотреться и составить себе понятие о том, как жил человек — наш далекий предок — в те времена, когда он и ликом, не только что чем другим, был не похож на своего отдаленного потомка. Тысячи поколений прошли с тех пор, как жил тот человек, которого наука назвала доисторическим или первобытным человеком.
Ты спросишь меня, вероятно, как же мы будем говорить о том, о чем мы не можем составить и понятия, когда не осталось ни одного словечка, ни одной строчки из чудного предания народного?
Да, не осталось ничего такого, по чему мы могли бы нарисовать себе образ мысли и духовную жизнь того древнего человека, но о быте его и о жизни домашней мы знаем, право, никак не менее, чем о начале нашей русской истории.
Мертва и бесплодна, по-видимому, археология: жрецы ее кажутся помешанными на страсти копаться в земле и отыскивать не клады даже, а простые черепки, камешки да кости; для этого они не церемонятся раскапывать даже такие могилы, которым память народная начисляет сотни и тысячи лет. Но как непривлекательна на вид и безынтересна археология для профана, так она становится увлекательна и бесконечно интересна для того, кто проникнет в ее цели и стремления. Археолог воскрешает перед нами того древнего человека, которого не знает не только что история, но и сами иероглифические письмена, и воскрешает его так живо и рельефно, как не может сделать того сама история. По находкам археологии — по этим черепкам, камням, обломкам и костям — мы можем не представить просто, а прочитать, как жил тот человек, который даже и видом не похож был на нас. Мало того — археолог, с помощью вспомогательных наук, каковы: геология, палеонтология и антропология, — нарисует даже общую картину жизни того первобытного человека, ту природу, которая его окружала, ту жизнь, которая кипела вокруг него; он нарисует иногда по черепу даже приблизительный портрет нашего отдаленного предка, и настолько верно, что дай Бог, чтобы мы могли представить себе так же хорошо общие физиономии египетских, ассирийских, даже греческих и римских героев, о которых так пространно трактует история.
Нашим кратким замечанием мы только указали тот путь, которым идет археология, и тот метод, каким создалась целая наука о доисторическом человеке, получившая в самое последнее время название доисторической антропологии. Эта последняя дополняет собою историю, которая не идет далее иероглифов Египта, клинообразных надписей Средней Азии и изучения исторических народов при помощи сравнительного языкознания и мифологии.
Мы постараемся теперь нарисовать картину из того периода жизни первобытного человека, который зовется эпохой неполированного камня или палеолитическим периодом каменного века[1].
>Карта наибольшего распространения ледников в Европе в ледниковую эпоху, во время которой уже жил первобытный человек. Светлая часть карты представляет собою сплошную массу ледников, покрывавших Англию, Исландию, весь Скандинавский полуостров, большую часть России и северную часть Европы.
Давным-давно то было, что я теперь хочу рассказать. Не было тогда еще и помину о народе русском или славянском, не было тогда в наших краях ни сел, ни городов, ни строений каких-нибудь, которые можно было бы назвать жильем человеческим, — все было пусто, мертво и необитаемо. Огромные, непроходимые, девственные леса, еще дремучее, чем тайги сибирские, тянулись не на десятки и сотни, а на целые тысячи верст.
Те леса дремучие шли от берегов моря Балтийского на западе до прибрежий Великого океана на востоке; к северу они уходили в тундры и промерзшие мшары, а на юге — где переходили в болота и степи травяные, а где кончались сыпучими песками, как на границах с пустынями Азии; местами они упирались в горы непроходимые, а порой выходили на берег морской. Огромная равнина, простирающаяся без малого тысяч на пятнадцать верст через всю Европу и Северную Азию, которую ныне так подразделили под различными наименованиями географы, была почти одним непроходимым лесным океаном, прерываемым, как островками, только мшарами, болотами да озерами, которые совершенно терялись в этой необозримой лесной заросли.
То был целый лесной мир, откуда не было выхода; только реки могучие да невысокие горы прорезали это бесконечное лесное пространство. Реки были те же, что и ныне бороздят великую Сарматско-Сибирскую низменность, но только они были в несколько раз глубже, шире и многоводнее: лесное море питало огромные речные и озерные системы. Никак не назывались эти реки и озера; никто не окрещивал звучными именами миллионы урочищ, которым в наше время даны имена; никто не называл даже целых стран, потому что их, как отдельных частей бесконечного пространства, не было вовсе; не было имени морям, потому что их не ведал человек… Весь этот лесной мир был нечто колоссальное, почти не имевшее границ, это был тот же океан, с виду мертвый и ненаселенный, но в безднах своих таивший жизнь бесконечную и разнообразную, какую едва может представить себе самая пылкая фантазия.
