Когда мне было шесть лет, я верил, что у нас на даче живет маленький гном. Каждый день я оставлял ему угощение — шоколадную конфету. Я любил выдумывать, как он несет конфету домой, режет ее на отдельные ломтики, а потом долго сидит на крошечном стуле, за маленьким столом и пьет чай из малюсенькой чашки. А после чая читает крохотульные книжки с картинками или гуляет в нашем саду. Я представлял, как он ходит по саду, такой маленький, в коротеньких штанишках, ярко-зеленой куртке, красных башмаках и желтой шапке, похожей на березовый листик. Я все думал, как бы мне изловчиться, чтобы хоть одним глазком взглянуть на него. Уж так мне хотелось с ним подружиться.
Однажды бабушка отпустила меня одного на речку. Я побежал по дороге и все смотрел по сторонам, не мелькнет ли в траве желтая шапочка, похожая на березовый листик. Я так засмотрелся, что споткнулся на ровном месте и чуть не упал.
— Ага! — сказал кто-то. — Споткнулся!
У дороги, на обочине, сидел толстый мальчик.
— Это место заколдованное, — сердито сказал он, — здесь запросто можно споткнуться и даже ключи от дачи потерять! Я вчера здесь карандаш посеял!
Я подошел поближе и сразу увидел этот несчастный карандаш, а неподалеку лежали и ключи от дачи. Мальчик немного повеселел, и мы вместе побежали на речку. У него оказалось очень смешное имя — Павлин. На речке Павлин снова потерял ключи от дачи, а еще и сандалии.
— Заколдованное место, — уныло твердил Павлин, заглядывая в кусты.
Пока мы искали сандалии, он успел потерять еще и носовой платок. Ни ключей, ни сандалий, ни носового платка мы не нашли, но зато случайно обнаружили на песке чей-то карандаш.
— Ого! — сказал Павлин, разглядывая его. — Красивый карандашик!
Я заметил, что на нем вырезаны какие-то буквы.
— Пы-а-вы-лин! — по складам прочитал он. — Ура-а! — вдруг завопил Павлин. — Мой карандаш нашелся!
Он сунул карандаш в карман штанов, а из другого кармана неожиданно вытащил носовой платок и ключи от дачи. Я предложил ему поискать в карманах и сандалии, но их там не оказалось.
Мы лежали с Павлином на краю пирса и смотрели в воду. Вдруг я услышал странный всплеск под пирсом. Я еще больше свесился вниз, и перед глазами у меня совершенно ясно мелькнула желтая шапочка, похожая на березовый листик.
— Это же гном! — чуть не закричал я.
Наверное, гном пришел искупаться и теперь сидел под пирсом и ждал, когда я уйду. Я свешивался все больше и больше, стараясь заглянуть под пирс, но там было темно. Вероятно, гном затаился и подсматривал за мной маленькими веселыми глазками. Я уперся руками в скользкое, покрытое тиной бревно. Руки все-таки соскользнули, и я полетел в воду. Речка была мелкая, поэтому я не утонул. Я выбрался на берег и стал шепотом просить гнома с помощью какого-нибудь волшебства поскорее высушить мне штаны и рубашку. Если бабушка узнает, что я упал в речку, она на веки вечные запретит мне ходить сюда одному. Кроме гнома, надеяться мне было не на кого, так как большая черная туча уже закрыла собой солнце и стало прохладно.
— Дождь начинается! — закричал Павлин. — Промокнем!
Мне стало страшно, и я помчался вслед за Павлином. У «заколдованного места» Павлин вдруг остановился, так что я с разбегу ткнулся ему в спину. На траве преспокойно стояли его сандалии, те самые, что мы целый час искали у речки. Павлин надел сандалии и крепко пристегнул их ремешками. Все-таки мы не успели добежать до дачи. Хлынул такой дождь, что у Павлина даже из сандалий полилась вода. А у меня из ушей, из глаз и из носа. Бабушка переодела нас с Павлином в сухую одежду и напоила горячим чаем. Я все боялся, как бы она не спросила, почему я мокрее Павлина. Ведь Павлин промок только один раз, а я целых два! Но она ничего не заметила.
На следующий день у меня заболело горло. Бабушка напоила меня горячим молоком с медом, а горло завязала своей шерстяной косынкой. День был теплый, и я отпросился у бабушки походить во дворе. Потом я забрался на забор и стал смотреть на улицу. Тут прибежал Павлин. Узнав, что у меня болит горло, тоже забрался на забор и тоже стал смотреть на улицу. Так мы сидели и смотрели. Мимо нашего забора иногда проходили дачники. Павлин громко здоровался, а я молчал. Одна тетенька остановилась и сказала, что я очень невежливый мальчик. Еще она сказала, что из Павлина обязательно вырастет культурный человек, а из меня неизвестно кто вырастет.
— Я тоже культурный! — изо всех сил закричал я. — Просто у меня горло болит! Мне нельзя с вами разговаривать, чтобы не напрягать горло!
Тетенька засмеялась и ушла. В это время по дороге проходил старичок.
Павлин громко поздоровался, а я еще громче объяснил старичку почему не могу с ним поздороваться. Наверное, старичок был глуховат и не понял, почему мы на него кричим. Он удивленно покрутил головой и погрозил нам пальцем.
Павлин вдруг обнаружил, что потерял все деньги, которые мама дала ему, когда посылала в магазин за хлебом. Мы стали искать их в траве у забора, но ничего не нашли. Бабушка, узнав в чем дело, дала Павлину денег. Но оказалось, что Павлин все равно не может идти за хлебом, так как где-то потерял и продуктовую сумку. Я вспомнил, что когда он пришел ко мне, то продуктовую сумку держал в руке. Я сразу полез на забор. Так и есть: по ту сторону забора преспокойненько висела его продуктовая сумка.
![Девять возвращений [Повести и рассказы]](/storage/book-covers/ed/ed7af831d7446cc273c19395f0b07a748a40724c.jpg)
