Число охотников выводить из всего диффамации [1] у нас очень быстро увеличивается: в этом теперь преуспевают уже не только люди светского, но и духовного чина. Так, некто протоиерей Евген. Попов из Перми на этих днях издал книгу [2], в которой без стеснения разъясняет имена лиц, безымянно описанных в "Мелочах архиерейской жизни". Этот негодующий Евгений Попов, очевидно, "мнит службу совершити богу", а может быть, и еще кому-нибудь другому. Он утверждает, что рассказы о простых явлениях архиерейского жития составляют самый яркий признак самого ужасного и вредного нравственного падения, которое стало возможно только для нашего времени, "когда грабят и стреляют". Да, да, это именно так и написано — рассказать, что у архиереев могут случаться капризы, а также могут быть желудочные катары, нельзя, не будучи причастным ко всей безнравственности нашего времени, "когда грабят и стреляют". Приблизительно в том же роде высказался насчет этих важных вопросов и "Церк[овный] вест[ник]", редактируемый профес[сором] Предтеченским. Оба эти просвещенные духовные писателя, то есть Попов и Предтеченский [3], принадлежащие одной и той же Петербургской духовной академии, "благоугождали всяко", доказывая, что спускаться в такие сферы, как обыденная жизнь архиереев, это сплетничество и небывалое покушение оскорбить "величавые фигуры". И Попову и Предтеченскому казалось, что это не бывало. Они прикинулись простачками и делают вид, будто совсем позабыли про "Записки Гавриила Добрынина" [4], где во всех видах подробно и талантливо описан пьяный и своенравный архиерей Кирилл. Им дела нет, что это писано не в наше время, когда… и т. д. Впрочем, им непростительно забывать, что надо, на то они академические историки, чтобы знать, что спрятать и что сочинять для истории. Но вот, к немалому их удовольствию, неожиданно подают им новый случай поусердствовать и — кто же? "Русский вест[ник]", журнал самый благонамеренный. В вышедшей на сих днях октябрьской книге этого московского журнала [5] мы находим следующие интересные, но не особенно "величавые" сведения об известном сподвижнике Платона (Левшина) [6], московском архиепископе Августине (Виноградском) [7].
"Преосв. Августин имел много превосходных качеств: он был весьма строг, но справедлив; консисторию держал в ежовых рукавицах, и белое духовенство, в то время грубое и распущенное, его трепетало. Он иногда по-отечески бивал своею тростью, а не то и руками" (629) "Поживи он еще год, мы увидали бы его московским митрополитом, но господь веку ему не продлил. И отчего он умер? Не знаю, многим ли это известно. Вообще говорили, что он скончался от чахотки. Это вздор: он был преплотный из себя, а ему придумали смерть от чахотки. Он умер просто-напросто от икры. Неприлично. Как будто и святые не умирали съеденные от зверей; мало ли какой случай может выйти. Тут конфузного ничего нет для святителя. Вот как это случилось. Преосвященному прислал кто-то в гостинец большую банку зернистой икры. В субботу либо в воскресенье ему подали мало ли икры, или вовсе не подали, только он, сидя уже за столом, потребовал, чтобы принесли. Келейник бросился на погреб опрометью и от поспешности поскользнулся, упал и разбил банку. Зная горячий и вспыльчивый нрав владыки, келейник не решился доложить ему о том, что случилось. Страха ради он выбрал самые крупные осколки стекла и подал икру на тарелке" (626). Августин "кушал торопливо, не замечая, что глотает мелкие кусочки стекла", и от этого заболел и умер. Следовательно, кажется, будет правильнее сказать, что великий святитель угас даже не от икры, как говорит цитируемый автор "Русского вестника", а просто — от мелкого стекла. Какая мелочь имела какое влияние.
Что же касается чахотки, которой не было и которая была придумана "преплотному" Августину ради приличия, то автор старается доказать это стихами, ходившими на счет этого святителя по рукам в Москве. Стихи же эти следующие:
Всем москвичам нам знать не худо,
Какие мы имеем чуда:
В Кремле стоит большой Ванюшка
И пребольшущая царь-пушка.
А чудо третье — Августин-Кадушка
И кроткая ханжа Марфушка (стр. 630).
ПРИМЕЧАНИЯ
ИЗ МЕЛОЧЕЙ АРХИЕРЕЙСКОЙ ЖИЗНИ
Впервые заметка опубликована в газете "Новое время", 1879, Л 1325, 5 ноября, без подписи; впоследствии не перепечатывалась.
Выход в свет книги Лескова "Мелочи архиерейской жизни" вызвал большое количество критических откликов — положительных в демократической печати, резко отрицательных в различных реакционных органах (подробнее об отзывах критики на "Мелочи архиерейской жизни" см. в примечаниях к т. 6 наст. изд., стр. 664 — 666).
Особенно злобными были отклики на произведения Лескова, как и следовало ожидать, со стороны церковной печати. Отзывы официальных представителей церкви носили, по сути, доносительный характер и впоследствии сыграли свою роль при запрещении "Мелочей…" в т. VI Сочинений Лескова (1889). Отклики церковников на "Мелочи архиерейской жизни" вынудили автора выступить и печатно. Вслед за приведенной в настоящем томе заметкой Лесков несколько дней спустя поместил в "Новом времени" (Л 1330, 10 ноября) еще одну заметку под заголовком: "Последнее слово о "Мелочах" (Письмо в редакцию)" следующего содержания:
