Однажды я шел вдоль берега реки и увидел одинокого старца, бросающего в воду камни. Он сидел на песке и созерцал круги, что разбегались по воде от их падения. У старца был очень спокойный и отрешенный вид. Волосы его были седыми, на лице росла белая ухоженная борода. Присмотревшись к нему, я осознал, что передо мной сидит самый настоящий мудрец-отшельник, ищущий в созерцании кругов какой-то глубокий смысл. Я подошел к нему поближе и, деликатно кашлянув, заставил его обратить на себя внимание.
— В чем дело? — спросил он, слегка обернувшись.
— Простите, сэр, чем это вы заняты? — поинтересовался я.
— Кидаю в воду камешки.
— Зачем?
— Просто так, от нечего делать.
— Я вам не верю.
— Что?
— Наверняка в ваших действиях есть какой-то глубокий смысл.
Старик задумчиво почесал затылок.
— Какой смысл?
— Ну, не знаю… слияние с природой, постижение космоса, мало ли что?
— Чушь какая! — он посмотрел на меня с явным неудовольствием. — Нет тут никакого смысла, разве что занять себя чем-нибудь до обеда.
— Нет, если не желаете, можете не говорить, — обиделся я.
Старик встал, раздраженно махнул на меня рукой и ушел прочь.
На следующий день я встретил его на том же самом месте кормящим птиц. Он стоял на берегу и кидал им маленькие кусочки хлеба. Пернатые хватали их своими проворными клювами и жадно проглатывали. Весь этот процесс походил на какой-то тайный обряд. Я подошел к старику и спросил:
— Чем это вы занимаетесь?
— Кормлю птиц, — с явным нежеланием ответил он.
— Зачем?
— Да ни за чем! — был ответ.
— Я вам не верю, — сказал я, — в ваших действиях наверняка есть какой-то глубокий смысл.
— Да что ты ко мне прицепился? — рассердился старик. — Какой тебе смысл тут нужен?
— Ну, не знаю. Возможно, вы демонстрируете, что птицы летят на хлеб, как дурные мысли в грешную голову, или норовите показать, что хлеб тленен, так же как и наш мир.
Старик ничего не сказал, но бросил на меня такой ненавидящий взгляд, что больше мне у него ничего спрашивать не захотелось. Я повернулся и ушел.
Мы встретились с ним через день. Он стоял на том же самом месте и удил рыбу. Лицо у него было очень серьезное, и я сразу понял, что дело не в рыбалке. Ибо сие действие было очередной разновидностью его каждодневных медитаций. Я тихо подошел к нему из-за спины и спросил:
— Чем это вы занимаетесь?
— Танцую вальс! — озлобленно сказал он, увидев меня.
— Удите рыбу, — произнес я, пропустив его остроту мимо ушей.
— Ужу рыбу, — согласился он.
— Я вам не верю! — сказал я.
— Но почему? — взревел он, бросив удочку и вскочив на ноги.
— Потому что вы старый мудрец, занятый поиском истины, практикующий здесь медитации полные тайного аллегорического смысла.
Старик удивленно открыл рот и не в силах что-либо сказать начал то закрывать его, то снова открывать. Внезапно стала клевать рыба. Он схватил удочку и принялся тянуть леску на себя.
— В чем смысл ваших действий? — спросил я. — В чем истина?
В этот момент леска оборвалась и огромная весом под пять килограммов рыбина ушла под воду. Старик раздраженно бросил удочку на землю, повернулся ко мне и, прыгнув, схватил меня за ухо и начал охаживать кулаками по голове.
— Истина говоришь? Я тебе покажу истину! Смысл значит? Я тебе устрою смысл, сукин ты сын!
С тех самых пор я осознал, что истина есть одна: не лезь к окружающим с идиотскими вопросами.
