Я машинально взял трубку и так же машинально буркнул:
– Уилер у телефона.
– Это Лейверс, – проворчал мужской голос.
Я быстро окинул взглядом комнату. Необходимо было убедиться, что я одинок. Да, действительно одинок: ни одна блондинка не валялась на ковре, демонстрируя соблазнительные формы тела.
– Добрый вечер, шериф, – недовольно произнес я, выключая стереофон.
– Наконец-то вы стали вежливым! Вот как частное предприятие может изменить характер человека.
– Вы на самом деле хотите мне что-то сказать или просто ошиблись номером?
– Так вот! Три месяца назад вы покинули нас, чтобы отправиться в "Хамод, Ирвинг Сноу и К°". Мне захотелось выяснить, довольны ли вы?
– Еще бы! Все идет как по маслу!
– Проклятый врун! Вы бросили их шесть недель назад!
– Как я заметил, самое неприятное в работе шерифа – всюду приходится совать нос.
– Раньше, – продолжил шериф, не обращая никакого внимания на мои слова, – у меня была язва, и с тех пор, как ее нет, мне что-то скучновато. Частенько тоскую по ее болезненным приступам.
– Надо пожаловаться вашему психиатру, а не мне.
– Что вы! Моя язва – это вы!.. Вы флик, Уилер. Скверный флик, если придерживаться установленных правил, но всегда достигающий положительных результатов. Короче, возвращайтесь в нашу обитель. В муниципалитете все обговорено. Так что приходите утром в понедельник ко мне в бюро.
– Вернуться? Мне? Вам действительно следует обратиться к психиатру, шериф! Ведь вы не воображаете на самом деле, что я вернусь в эту затхлую, вонючую коробку… – Моя рука сильнее сжала трубку. – В понедельник, утром в девять часов, вас устраивает?
Милая светловолосая головка, наклонившаяся к пишущей машинке, – первое, что я увидел, явившись в бюро шерифа в понедельник в девять часов утра. Когда она подняла на меня пару ярко-голубых нежных глаз, у меня создалось впечатление, что я ее уже где-то видел.
– Аннабел Джексон, – радостно воскликнул я, – и пусть меня повесят!
– Благое пожелание, – приветливо проговорила девушка и продолжила:
– Представьте себе, мне было так хорошо с шерифом. Именно было хорошо, теперь все пойдет насмарку.
– Ну что вы! Уилер.., разве это имя вам ничего не обещает? А если я вам скажу, что вы по-прежнему прекрасны, Аннабел?!
Она чуть вздрогнула:
– И это в девять утра! Вы расшибете себе голову.
Кроме шуток, вы напрасно теряете время в полиции, лейтенант! Вам надо писать рекламные объявления для теле…
– Вы меня огорчаете, дорогая, – заявил я, – Не отдаете себе отчета, что вот-вот можете потерять. Кстати, чем вы заняты сегодня вечером?..
– Если мне нечем будет заняться, то у вас совета не спрошу! Кстати, шериф хочет вас видеть.
– Должен ли я понять это так, что он уже приплелся в такую погоду и в такую рань?
– Он сидит в кабинете с половины девятого.
– Да, в этом закоулке много изменилось, и, если вам скажут, что изменилось к лучшему, – не верьте ни единому слову!
– Я никому не доверяю, особенно лейтенантам полиции.
Направившись к кабинету Лейверса, я постучал и вошел. Шериф сидел в кресле и как раз закуривал трубку.
– Доброе утро, Уилер, – сухо проронил он. – Садитесь.
– Благодарю за заботу, шеф, – поклонился я и взял стул.
– У меня для вас есть работа.
– Очень хорошо, шериф, я как раз умирал без работы. Понимаете, хорошо организованное убийство будет для меня весьма кстати в данный момент. А кто он, этот покойник? – осведомился я, с надеждой глядя на него.
– Никто, – проворчал он, усмехнувшись.
– Да? – удивился я и, немного подумав, возмущенно передернул плечами. – Тем хуже для вас. А в чем дело? Вооруженное ограбление? Наркотики? Рэкет? Зверское изнасилование вашей способной секретарши?
Наконец шериф закурил трубку, взял у себя на столе какой-то конверт и кинул его в мою сторону.
– Читайте!
Письмо было адресовано шерифу Лейверсу. Роскошный конверт из толстой бумаги, от которого возбуждающе пахло дорогими духами.
– Если кто-нибудь хочет заставить вас петь, шериф, или угрожает кастрацией, не расстраивайтесь. Уилер тут как раз для того, чтобы защитить вас от убийцы-дистрофика.
– Читайте! – проворчал Лейверс. – И перестаньте молоть чепуху! В конце концов, мы не в театре, а вы не артист-комедиант.
Я принял огорченный вид – такой, какой напускаю на себя, когда получаю отказ от пышнотелых блондинок.
Потом вскрыл конверт и внимательно рассмотрел карточку. На ней золотыми буквами было напечатано:
«Директриса и ученицы института Баннистер, женского колледжа, приглашают мистера., на закрытый праздник, который состоится 24 октября в девятнадцать часов тридцать минут. В программе вечера: беседа с начальником полиции шерифом Лейверсом и выступление великого иллюзиониста Мефисто…»
Я перечитал еще раз, ничего не понимая, и вопросительно уставился на шерифа:
– Вас волнует Мефисто? Мошенник?
– Вполне возможно. Ничего о нем не знаю, и мне наплевать на это.
– Тогда мисс Баннистер? А-а-а.., понял! Она торгует белым товаром? Этот так называемый колледж для молодых девочек прикрывает всякие мошенничества! Там есть блондинки? Сколько девушек исчезло с момента открытия колледжа?
– Насколько мне известно, ни одной. Уилер, вы не возражаете, если я все-таки скажу несколько слов?
