Илья Муромец
Авторы: Михаил Илларионович Михайлов
Жанр: Сказка
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 2 страницы. У нас нет данных о годе издания книги.
Поэт, переводчик, прозаик, публицист. Революционный демократ
Читать онлайн Илья Муромец
В славном городе Муроме, в селе Карачарове жил крестьянин Иван Тимофеевич. У него было любимое детище — Илья Муромец. Тридцать лет, от самого рождения, сидел Илья сиднем, не двигался, не владел ни руками, ни ногами.
Приходят к нему двое калик перехожиих [1] стали они под окошечко косящатое и просят милостыни.
— Нищие братия, говорить Илья: — войдите ко мне в избу; есть у нас всего много, а подать вам некому.
— Встань-ка сам, говорят ему калики перехожие.
— Сижу сиднем тридцать лет и вставать не стану, говорит Илья: — нет у меня ни рук, ни ног.
— Встань-ка сам, говорят ему калики перехожие во второй раз.
Илья сидит, силу пробует и в ответ держит речь:
— Встал бы я, и сила есть, да ног нет.
— Встань-ка сам, говорят ему калики перехожие в третий раз.
Илья сидит, силу пробует: тронет ногу — нога подымается; тронет другую — другая поднимается; и стал Илья вставать на ноги; встает Илья, подымается, посереди пола становится.
— Сходи за пивом да напои нас — говорят ему калики перехожие.
Взял Илья братину (чашу) великую, пошел в подвалы глубокие, налил братину пивом крепким, подносить ее каликам перехожим.
— Выпей-ка сам, в ответ молвят калики перехожие.
Хватил Илья братину зараз. Только и видели пиво.
— Сходи-ка за пивом, да напои нас, говорят ему калики перехожие во второй раз.
Взял Илья братину больше прежнего, пошел во подвалы глубокие, опускался ниже того, наливал братину пивом крепче того, подносит ее каликам перехожим.
— Выпей-ка сам, в ответ молвят калики перехожие.
Хватил Илья братину зараз. Только и видели пиво.
— Слышишь ли силу свою? спрашиваюсь его калики перехожие.
— Слышу, молвит Илья.
— Как велика твоя сила?
— Кабы был столб от земли до неба, я перевернул бы всю землю.
Стали промеж себя калики говорить.
— Много дано силы Илье, земля не снесет; поубавим силы.
— Сходи-ка за пивом, да напои нас, говорят ему калики перехожие в третий раз.
Взял Илья братину больше того, пошел в подвалы глубокие, опускался ниже того, налил братину пивом крепче того, подносит ее каликам перехожим.
— Выпей-ка сам — в ответ молвят калики перехожие.
Хватил Илья братину зараз. Только и видели пиво.
— Слышишь ли силу свою? спрашивают его калики перехожие.
— Поубавилось силы как бы на седьмую часть.
Стали калики промеж себя говорить: — Будет с него.
И прощались с Ильей калики прохожие. Стал Илья теперь на ногах крепко и ощутил в себе силу великую; сделал себе сбрую ратную и копье булатное, оседлал коня доброго богатырского.
То не дуб сырой к земле клонится, расстилается сын перед батюшкой, перед матушкой, просит у них благословения.
— Государи мои, батюшка и матушка, отпустите меня в славный город Киев, Богу помолиться, князю Киевскому поклониться. Отец и мать дают ему благословение, кладут на него заклятие великое и говорят ему такие речи:
— Поезжай ты прямо на Киев-град, прямо на Чернигов-град. поедешь ты путем и дорогою — не проливай понапрасну крови христианской, не помысли злом и на татарина.
Илья Муромец Богу молился, с отцом, с матерью попрощался и поехал в путь свой.
Подъезжает он к Чернигову-граду; а под ним стоят рати басурманские [2], и числа им нет; осадили они Чернигов-град, хотят его вырубить, Божии церкви на дым пустить, а самого князя и воеводу Черниговского живого в полон взять. Разгорелось сердце богатырски пуще огонька.
— Не хотелось бы батюшке супротивником быть, говорит Илья Муромец: — да нельзя христиан в обиду дать.
Положился Илья на Господа Бога своего, взял в руки копье булатное, побил всю силу басурманскую, полонил царевича и ведет его в Чернигов-град. Встречают его граждане с честью, благодарение Богу воссылают; сам князь и воевода Черниговский взял Илью в палаты свои, угостил его пиром великим и отпустил в путь.
Илья Муромец поехал к Киеву прямою дорогою от Чернигова; ровно тридцать лет заложил ее Соловей-разбойник — не пропускает ни конного, ни пешего, убивает не оружием, а своим свистом разбойничьим. Поехал Илья лесами Брынскими. Услыхал Соловей богатырский топ, засвистал своим свистом разбойничьим; но богатырское сердце не устрашилось. Не допуская еще за десять верст, Соловей засвистал громче прежнего. С того свисту добрый конь под Ильей спотыкнулся. Подъехал однако Илья Муромец под самое гнездо, что свито на двенадцати дубах. Соловей-разбойник, на гнезде сидя, увидалыльюи засвистал во весь свист — захотел Соловей Илью Муромца убить до-смерти.
Илья Муромец снял с себя тугой лук, наложил-калену стрелу и пустил в гнездо Соловьиное, попал ему в правый глаз и вышиб вон; Соловей-разбойник упал с гнезда на сыру землю, что овсяный сноп. Подхватил Илья Муромец Соловья на белы руки, привязал его крепко к стремени булатному и поехал к славному граду Киеву. На пути стоят палаты Соловья-разбойника; как поравнялся Илья против палат разбойнических, у которых окна были растворены, и в те окна смотрели три разбойничьи дочери, — увидела Муромца меньшая дочь и закричала своим сестрам:
— Вот наш батюшка едет с добычею и везет мужика, у булатного стремени привязанного.
А большая дочь посмотрела и горько заплакала.
— Это не батюшка наш едет, молвила она, это едет чужой человек и везет нашего батюшку, у булатного стремени привязанного.
