Хризалида

Хризалида

Авторы:

Жанр: Поэзия

Цикл: Серебряный век. Паралипоменон

Формат: Полный

Всего в книге 94 страницы. Год издания книги - 2013.

Варвара Григорьевна Малахиева-Мирович (1869, Киев — 1954, Москва) — автор почти четырех тысяч стихотворений. Первые ее сохранившиеся стихи датируются 1883-м годом, последние написаны за год до смерти. Подруга Льва Шестова и Елены Гуро, Даниила Андреева и Игоря Ильинского, переводчица Бернарда Шоу и «Многообразия религиозной жизни» Уильяма Джеймса, Малахиева-Мирович — старейший автор неофициальной литературы, оставшийся до конца дней верным символизму, но открывший внутри символистской системы возможности иронически отстраненного реалистического письма.

Основу издания составил свод избранных стихотворений поэта, никогда не появлявшихся в печати, а также единственная изданная при жизни книга стихотворений «Монастырское» (1923) и немногочисленные прижизненные публикации.

Читать онлайн Хризалида


ВАРВАРА МАЛАХИЕВА-МИРОВИЧ. ХРИЗАЛИДА: СТИХОТВОРЕНИЯ

РАННИЕ СТИХИ (1883–1915)

«Задумчиво стою у райского порога…»

Задумчиво стою у райского порога.
Перешагнуть его нет сил.
Как погляжу в лицо всеведущего Бога,
Когда он спросит: «Как ты жил?»
[1883]

«Кончен день бесполезной тревоги…»

Кончен день бесполезной тревоги
И ненужного миру труда,
Отшумел, на житейской дороге
Не оставив живого следа.
И в прошедшем так много их было,
Не оправданных будущим дней…
.
Тщетно солнце доныне светило
Над бесплодной душою моей.
[1887]

«Тихо плачут липы под дождем…»

Тихо плачут липы под дождем.
Сладко пахнет белая гвоздика.
А над ней по ставне за окном,
Расцветая, вьется повилика.
Вот и ночь. Душиста и темна,
Подошла неслышными шагами,
Обняла уснувший мир она
И кропит, кропит его слезами.
[1888–1889] [Дача под Киевом]

«Как тихо. Оливы сплетают…»

Как тихо. Оливы сплетают
Серебряно-серый убор
По склонам террас, что сбегают
Ступенями желтыми с гор.
Как будто своею стеною
Мою оградить тишину
Им велено было судьбою,
Пока здесь навек не усну.
Не слышно ни птиц щебетанья,
Ни чистых мелодий цикад.
Лишь ветер прилива дыханье
Доносит в Забвения сад.
1896, Оспедалетти

«В серебре пушистом инея…»

В серебре пушистом инея
На лесной опушке ель
Смотрит в дали бледно-синие,
Где взмелась уже метель.
Разыгралась, разметалась,
Крылья к небу подняла,
По дорогам разостлалась,
С плачем к ели подошла.
«Жутко в поле ночку темную
Коротать, царица Ель!
Приголубь меня, бездомную,
Бездорожную метель.
Пуховой лесной тропинкою
Легче зайки я скользну,
Ни одной сухой былинкою,
Ни листком не шелохну.
Под сосною, под высокою
Лягу в чаще отдыхать,
Жутко в поле одинокою
Меж сугробов ночевать».
Ель задумалась, качнулась,
Путь-дорогу ей дала,
А метель к земле пригнулась,
По тропинке поползла.
Вьется тихая, несмелая,
Плачет тонким голоском.
Впереди поляна белая
Расстилается ковром.
Как метель к ней подобралась,
Сразу крылья развела,
Разыгралась, разметалась,
По верхам гулять пошла.
С визгом, с ревом, с завываньем
Над вершинами кружит,
Похоронными рыданьями
В чаще эхо ей вторит.
Вся от ужаса шатается
На лесной опушке ель,
И над нею издевается
С долгим хохотом метель.
[до 1898]

«Шевелится дождик под окном…»

Шевелится дождик под окном.
Ночь темна.
Что-то шепчут липы под дождем
У окна.
Голос ночи, жалобен и тих,
Говорит:
Отчего утрата дней былых
Всё болит?
Отчего оторванный цветок,
Что упал
С серебристой липы на песок,
Не завял,
Но, оторван, дышит и живет,
И в тоске
Милосердной смерти к утру ждет
На песке?
1893, Имение Линдфорс в Черниговской губернии

«Я люблю полусон…»

Я люблю полусон,
Полусвет, полумглу
Освещенных окон.
В полумгле, на полу —
Зачарованный блеск,
Нежный говор и плеск —
Струй ночных дождевых.
И дыханье живых
Ароматных цветов
У забытых гробниц.
Улетающих птиц
В небе жалобный крик.
Недосказанность слов.
В лицах тайны печать —
И всё то, что язык
Не умеет сказать…
[1897–1898] [Петербург]

Осенью

I. «Тихо шиповник коралловый…»

Тихо шиповник коралловый,
Тихо роняет плоды
В лоно туманно-опаловой,
В лоно холодной воды.
Шепчутся ивы плакучие,
Шепчутся в сонной тиши:
Чьи это слезы горючие
Так хороши?
Тихо камыш колыхается,
Тихо засохший звенит:
Кажется, лето кончается,
Кажется, жизнь улетит?
Шепчутся травы поблекшие,
Шепчутся: как же нам быть?
Чем же нам лето усопшее,
Чем воскресить?

II. «Золотясь и пламенно краснея…»

Золотясь и пламенно краснея,
Смотрит лес в синеющую даль.
Как тиха пустынная аллея!
Как светла в ней осени печаль!
Словно реет в воздухе остывшем
Воскресенья радостный обет
И сердцам, безвременно отжившим,
Говорит, что смерти больше нет.
[1897] [Петербург]

Жанна Аскуэ

Я Жанна Аскуэ, 26 лет от роду, не желаю смерти, но и не боюсь ее; умираю с твердостью, как обреченная Христу.

Из процессов об еретиках

Заря алеет над горами,
Внизу шумит дубовый лес,
И реет ласточка кругами
В прохладе утренних небес.
Как хорошо ей, как отрадно
Про жизнь и утро щебетать
И воздух синий и прохладный
Крылами вольно рассекать.
Заботы нет у Божьей птицы —
Не жнет, не сеет, и готов
На башне сводчатой темницы
От непогод ей тихий кров.
За ней следит глазами Жанна,
Спокойна духом и ясна:
Пускай свобода ей желанна,
Но и тюрьма ей не страшна.
У Жанны — скованные руки,
Кругом — солома, камень, сор…
Сегодня — пыток долгих муки,
А завтра ждет ее костер.
В долине Рейна за горою
Теперь семья о ней скорбит
И завтра с утренней зарею
На площадь казни поспешит.
Какою тьмою несказанной
Покроет душу им печаль!..
Детей глубоко любит Жанна,
Но ей покинуть их не жаль:
Пути укажет им прямые,
И хлеб, и жизнь им даст Христос,
Одевший лилии лесные
В живой атлас и жемчуг рос.
Заря всё выше над горами
Встает, румянит темный лес,
И реют ласточки кругами,
И свод безоблачен небес.
На лес, на небо смотрит Жанна
И с верой думает она,
Что жизнь прекрасна и желанна,
А смерть — близка и не страшна.
[1898] [Петербург]

Сумерки

…Часы таинственной отрады,
Когда молчанье говорит,
Тепла вечерняя прохлада,
И сумрак ласковый разлит
В аллеях дремлющего сада.
Часы, когда во мгле тумана
Любовь печальна, грусть ясна,
И, как прибоем океана,
Душа в тот мир унесена,
Где нет надежд и нет обмана…

Белая ночь

По Неве, где даль речная,
Поздним золотом сверкая
Догорающего дня,
Дымкой вечера оделась, —
Над гранитом загорелась
Блеском чистым

С этой книгой читают
Лебединая песня
Жанр: Поэзия

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".


Рыцарь духа, или Парадокс эпигона
Жанр: Поэзия

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.


Британские короткошерстные кошки

В данной книге можно найти ответы на многие вопросы, связанные с уходом, содержанием и воспитанием британских короткошерстных кошек. Представители этой древней породы среди своих сородичей считаются настоящими аристократами. В их характере тесно переплетаются добродушие и основательность, солидность и игривость.


Лабрадор ретривер

В книге рассказывается о лабрадоре-ретривере. Эта порода еще не получила широкого распространения в России, но уже пользуется особой популярностью, так как президенту РФ В. Путину принадлежит такая же собака. Четвероногий питомец в доме – это большая ответственность и забота. Далеко не все желающие завести собаку знают, как ее правильно выбрать, содержать и обучать.В издании приведена подробная информация о содержании, уходе, начальной дрессировке, основах племенного разведения и об оказании первой помощи.


У хороших девочек нет клыков

ероятно, именно подарочный сертификат в «Шенаниганс» стал для нее последней каплей. Когда детского библиотекаря и во всех отношениях хорошую девушку Джейн Джеймсон уволила ее отвратительная начальница, вручив при этом купон на двадцать пять долларов и картофельные чипсы вместо чека с выходным пособием, она решила уйти в загул, который наверняка войдет в городские легенды Халф Мун Холлоу. По дороге домой в нее по ошибке, приняв за оленя, стреляли и бросили умирать. И лишь благодаря таинственному незнакомцу, которого она встретила, распивая неонового цвета коктейли, Джейн очнулась с крайне неподобающей для приличной девушки жаждой крови.


Правила побега с обнаженным оборотнем

Сначала Анна Модер стала свидетельницей перестрелки, потом ее машину превратили в груду металлолома, и, наконец, Анна спасла раненного незнакомца. А тот оказался самым настоящим оборотнем. То ли еще будет. Оборотни ее не сильно смущают – Анна привыкла оказывать медицинскую помощь членам стаи за пределами Гранди. Но длительные поездки в Анкоридж с бродягой Калебом Грэхемом, который не живет в стае постоянно, – это уже рискованно. С одной стороны, Анне очень хочется треснуть его газетой по носу, с другой – ну как удержаться, чтобы не облапить каждый дюйм манящего тела?


Другие книги автора
Маятник жизни моей… 1930–1954

Варвара Григорьевна Малахиева-Мирович (1869–1954) прожила долгую жизнь и сменила много занятий: была она и восторженной революционеркой, и гувернанткой в богатых домах, поэтом, редактором, театральным критиком, переводчиком.Ее “Дневник”, который она вела с 1930 по 1954 год, с оглядкой на “Опавшие листья” Розанова, на “Дневник” Толстого, стал настоящей эпической фреской. Портреты дорогих ее сердцу друзей и “сопутников” – Льва Шестова, Даниила Андреева, Аллы Тарасовой, Анатолия Луначарского, Алексея Ремизова, Натальи Шаховской, Владимира Фаворского – вместе с “безвестными мучениками истории” создавались на фоне Гражданской и Отечественной войн, Москвы 1930-1950-х гг.