СКАЗКА О ХРАБРОМ ЛЬВЕ
Жил-был павлин с павой на берегу большой реки. Они жили в густом лесу, где было очень много зверей. Ночью павлин и пава взбирались на деревья, потому что боялись зверей, а днем сходили вниз и выискивали себе пропитание. Страх их все усиливался с каждым днем, так что, в конце концов, они решили переселиться куда-нибудь в другое место. Долго искали они себе подходящего помещения и, наконец, увидали остров, густо заросший деревьями.
Они переселились на остров, кормились плодами и пили речную воду. Так они жили да поживали, как вдруг к ним прилетела утка. Утка чем-то была так перепугана, что не останавливаясь добежала до дерева, на котором они жили, и только тут остановилась и точно немного успокоилась. Павлин был убежден, что с уткой что-нибудь случилось необыкновенное, и начал ее расспрашивать, что с ней и чего она так испугалась.
— Ах! Я сама себя не помню! — отвечала она. — Испугалась я сына Адама. Берегитесь! Берегитесь сынов Адама!
>Павлин и пава.
— Да чего же бояться? — сказал павлин. — Чего теперь тебе бояться, раз ты с нами?
— Слава Богу, — отвечала утка, — что я добралась до вас и что теперь мне не так страшно. Я пришла к вам, чтобы подружиться с вами.
Пава, услышав эти последние слова, тотчас же слетела к ней.
— Милости просим! милости просим! — сказала она. — Я очень рада. Ничего не бойся! Ведь мы живем на острове, и сыну Адама ни за что не добраться до нас. Со стороны земли к нам не попасть, а со стороны моря — и подавно. Успокойся и расскажи лучше, отчего ты испугалась сына Адама.
— Ах, пава, пава! — сказала утка. — Всю жизнь спокойно прожила я на таком же острове и никаких неприятностей не знала до тех пор, пока раз ночью не увидала сна, будто сын Адама говорил со мной, и я говорила с ним. Я когда-то слышала от одного мудреца такие слова: «Смотри, утка, берегись сына Адама, и не верь его словам и его ласкам: он хитер и умен. Бойся его лукавства; про него можно сказать, что он мягко стелет, да жестко спать. Знаешь, что сын Адама обманывает даже рыб: вытаскивает их крючком из воды и хитростью излавливает слона? Никто — никакая птица, никакой хищный зверь, не убережется от него! Все это я слышал и передаю тебе». Я проснулась в страхе и ужасе и до сих пор не могу успокоиться: все боюсь за себя, боюсь, чтобы сын Адама не поймал меня в сети. С наступлением вечера я совсем потеряла силы и мне захотелось пить и есть. Скрепя сердце, пошла я, куда глаза глядят, и, подойдя к горе, у входа в пещеру увидала молодого льва, желтого цвета. Лев, заметив меня, очень обрадовался. Мои перья и мой изящный стан понравились ему, и он сказал мне:
— Подойди ко мне поближе! Как тебя зовут и из какой ты породы?
— Зовут меня уткой, — отвечала я, — и я из породы птиц. А зачем ты пришел в эти места?
>Утка.
Тут молодой лев рассказал мне нечто вроде того, что я рассказывала вам, и, выслушав его, я вскричала:
— Ах, лев! Ведь я пришла к тебе, чтобы просить тебя защитить меня от сына Адама. Ведь и я его ужасно боюсь, а теперь, узнав, что даже ты, сын царя диких зверей, тоже его боишься, я, право, не знаю, что мне и делать.
Я продолжала уговаривать молодого льва пойти на сына Адама и убить его. Он, наконец, вскочил с своего места и пошел, ударяя хвостом по спине. Я тоже пошла вслед за ним.
Мы шли по дороге и вдруг увидели пыль, а посреди пыли бежавшего, сломя голову, осла. Он то бежал, то скакал, то вдруг бросался на землю.
— Эй ты, полоумное животное, — крикнул ему лев, — из какой ты породы и зачем бежишь сюда?
— Я из породы ослов, царевич, — отвечал осел, — и бегу я сюда, чтобы спастись от сына Адама.
— Так разве и ты боишься, что сын Адама убьет тебя? — спросил лев.
— Нет, царевич, я боюсь, что он поймает меня и начнет на мне ездить: у него есть седло, и он может положить его мне на спину, подвязать подпругой, вложить мне в рот удила и погонять меня палкой, чтобы заставить бегать шибче, чем я могу бегать. Когда я буду спотыкаться, он начнет меня ругать; потом, когда я состарюсь, он наденет на меня деревянное седло, начнет возить на мне воду с реки и замучит меня до смерти; а когда я умру, то мой труп выбросят на съедение псам. Вот поэтому-то я так и встревожен.
— Куда же ты направляешься? — спросил лев у осла.
— Я увидел сына Адама еще до заката солнца, — отвечал осел, — и теперь бегу от него: мне, может быть, удастся спастись от его преследования.
Осел хотел уже проститься с нами, но на дороге опять поднялось облако пыли, и, когда оно улеглось, мы увидели красивую вороную лошадь с белым пятном на лбу. Конь остановился, подбежав ко льву. Молодой лев, увидев коня, пришел в восторг.
>Лев.
— Скажи мне, из какого ты рода, — сказал он ему, — и почему ты, такое красивое животное, бежишь в пустыню?
— Царь диких зверей, — отвечал конь, — я из породы лошадей и бегу от сына Адама.
Молодой лев не мало удивился и возразил:
— Не говори подобных вещей и не позорь себя. Ты велик и так быстро бегаешь, — ну как же можешь ты бояться сына Адама? При своем росте и силе ты легко мог бы убить его своим копытом, а ты вдруг бежишь от него…
Лошадь, выслушав его, захохотала.