Вы когда-нибудь бывали на птицефабрике? Прежде всего это запах, неприемлимый для человеческого носа — резкий и специфический. Запах, окутывающий вас с ног до головы и от которого хочется бежать и бежать без оглядки.
Пройдя мимо бытовых и служебных комнат, вы попадаете в огромное помещение, где царит тишина и покой. Это инкубатор. Бесконечно тянущиеся продольные линии огороженных кабинок хранят в себе множество яиц, согреваемых яркими лампами. Здесь рождаются цыплята — крохотные комочки, приходящие в этот мир, не зная своей мамы. Больше вы нигде не найдёте такой тишины.
В следующем зале глаза устанут смотреть на пушистый жёлтый ковёр из тех самых, крохотных, недавно родившихся комочков. Неутихающий писк маленьких цыплят вам быстро надоест и заставит как можно скорее покинуть эти куриные ясли.
Ещё один цех подействует удручающе на любого свободолюбивого человека. Представьте множество клеток, в которых находятся по пять птиц. Это куры-подростки, ожидающие своих хозяев. Клетки столь тесные, что не дают возможности нормально двигаться. Вдоль клеток проходит конвейерная лента с кормом. Пол в клетках сделан из прутьев и часто случается, что одно неосторожное толкание соседа по клетке оборачивается травмой лапки другого.
Вот так и случилось с одной из наших будущих героинь. Ещё цыплёнком она проявляла миролюбивый, уступчивый характер и оттого получала корма меньше других. Её более расторопные собратья оказывались всегда первыми у лакомого кусочка. Когда её перевели в подростковый цех, с едой стало немного легче.
Соседкой справа оказалась ворчливая, вечно сердитая курочка такой же коричневой масти, как и она сама.
— Пок-пок-покрупней зерно не могут давать! — Недовольно выкрикнула та, торопливо склёвывая пшено, подошедшее на ленте.
Внезапно курица больно клюнула соседку по голове.
— Дэк-дэк-до чего дошла, нахалка! — Задиристо горлопанила она. — Украсть лучшее зерно из-под клюва!
Курочка не стала спорить с задирой и повернулась к соседке слева — беленькой толстушке с ярко-красным высоким гребешком. Беленькой не было никакого дела до разборок с кормом. Она пыталась привлечь к себе внимание молодого петушка, которого заприметила в клетке напротив. Когда петушок смотрел на неё, курочка готова была просочиться сквозь железные прутья. Но так как в других клетках сидели не менее привлекательные особы, то петушок (как истинный джентельмен и к тому же будующий обладатель целого гарема) раздавал красноречивые взгляды направо и налево. Беленькая от ревности начинала громко кудахтать и бить клювом по клетке.
— Куд-куда смотришь! — Голосила она.
Петушку же, видимо, надоела назойливая простушка и он демонстративно отвернулся от неё. Беленькая продолжала звать кавалера, подпрыгивать и вертеться в тесной клетке, то и дело мешая соседям.
— П-п-перестаньте вертеться! — Пыталась успокоить Беленькую наша курочка. — И п-п-потом, должна же быть хоть какая-то гордость.
Беленькая на мгновение замерла, презрительно смерила соседку уничтожающим взглядом и с силой толкнула её. Курочка совершенно не ожидала такой дерзости, покачнулась всем телом и, потеряв равновесие, провалилась одной лапкой в пустоту между прутьями. Сколько она не старалась вытащить застрявшую лапку, ничего не получалось. Обе соседки, казалось, даже обрадовались несчастью и только ехидно наблюдали за неудачными попытками освободиться.
— П-п-придурок! — Захохотала Беленькая. — А ещё лезет других учить.
— П-п-правильно. — Поддержала её Ворчливая. — По-по-пусть помучается! Меньше к-к-красть еду у меня будет.
— За что они меня так? — С обидой думала курочка.
Собравшись с силами, она всё же выдернула лапку, больно ободрав её о решётку. Теперь малейшее движение отдавалось по всему телу пульсирующей болью…
Очнулась она от внезапного, бесцеремонного ощупывания. Разлепив веки, курочка поняла, что лежит на прутьях клетки. Вокруг плотным кольцом топтались перепуганные соседки.
— Э-э-э, да ты совсем плоха! — Услышала она голос птичника.
Это его тёплые руки почувствовала на себе курочка. Его коренастую фигуру обитатели клеток видели чаще других людей.
Соседки с ужасом посмотрели на курочку. Слова птичника прозвучали как приговор. Все знали что за этим последует. Её просто ликвидируют, она перестанет существовать, потому что никому не нужна больная курица!
— Встать, срочно встать! — Единственное, чего желала бедная курочка. — Надо показать, что у меня всё в порядке.
— Спокойно, спокойно, — поглаживая встрепенувшуюся птицу, пытавшуюся встать на лапки, приговаривал птичник. — Придётся тебя выбраковать.
— Потерпи немного, — сказал он, закрывая сверху клетку, — вот только схожу за коробкой.
— Семён… — Позвал женский голос издалека.
— Иду! — Отозвался птичник, и через пару секунд его коренастая фигура скрылась из виду.
Курочка распластала широко крылья и, помогая себе клювом, стала подниматься.
— Не п-п-поможет. — «Успокоила» её Ворчливая. — Те-те-теперь тебе точно каюк.
Курочка всё же поднялась. Лапка нестерпимо ныла. Ничто не приносило облегчения. Все смотрели на курочку обречённым взглядом, полным сочувствия.
