Москва. Кремль. Администрация Президента Российской Федерации. Ноябрь 2010 года
Артур шел по бесконечной кремлевской ковровой дорожке, размышляя, останутся ли на ней его следы. Абсолютная тишина, мягкий, приглушенный свет, массивные, уходящие под потолок двери, хранительницы государственных тайн…
Офицеры ФСО, со стандартными лицами и сканирующими взглядами, несколько раз проверили выданный ему спецпропуск.
– Суслов Артур Юрьевич? Проходите…
Артур дошел до конца коридора, повернул налево – здесь находились кабинеты руководителя Администрации Президента, советников и помощников президента.
И вот, наконец, 411-й кабинет.
Артур вошел в приемную. Вежливый секретарь осведомился о его личности, сверил по списку. Потом стали появляться другие приглашенные. Одних он знал лично, других видел вблизи, издалека или по телевизору – известные стране лица великосветских и политических тусовок. Все чинно здоровались друг с другом.
Наконец секретарь объявил:
– Господа, Владислав Юрьевич приглашает вас!
Кабинет первого заместителя руководителя Администрации Президента своим масштабом соответствовал планам, перспективам и сфере деятельности своего хозяина. Присутствующие, проявляя кремлевскую сдержанность, расселись за столом переговоров. Среди приглашенных – сухощавый, аскетичный представитель толстосумов-олигархов, президент Российского союза промышленников и предпринимателей Шохин, адвокат, политик, общественный деятель, шоумен, «знаток» Барщевский, три «заклятых друга», вечные соперники, боссы отечественного телевидения – загадочный Эрнст, вальяжный Добродеев и проницательный Кулистиков, Явлинский, с будто приклеенной насмешкой на лице; государственно-озабоченный глава общероссийской общественной организации «Деловая Россия» Титов, главный «счетовод», особа, приближенная к Кремлю, директор ВЦИОМа Федоров. Были приглашены и представители разных партий и общественных объединений.
Первый заместитель руководителя Администрации стремительно вошел в кабинет из противоположной двери. Поздоровался со всеми, в течение нескольких мгновений встречаясь взглядом с каждым приглашенным. Выждал паузу. Гости, теряясь в догадках, тоже ждали. Владислав Юрьевич был человеком непредсказуемым для окружения, и именно поэтому его ценили за нестандартный подход к важным государственным вопросам.
– Решение принято, – наконец сказал хозяин кабинета. – Президент остается на второй срок. – Перед тем, как продолжить, Владислав Юрьевич успел быстро оценить реакцию каждого из сидящих в зале. Здесь были и надежные партнеры, и услужливые сторонники, специалисты по громким публичным заявлениям и скрытые «оппортунисты». – Начинается этап развития суверенной демократии, – снова заговорил первый заместитель. – Наша страна пойдет по своему пути развития.
Есть только миг между прошлым и будущим,
именно он называется жизнь!
(Из песни)
Леонид Дербенев
Свердловск. Учебно-спортивная база «Динамо». Май 1988 года
Мокрая майка прилипла к телу. Зеленая трава вокруг брусьев звала и манила к отдыху. Тренер требовал насиловать мышцы до изнеможения и когда он стоит над душой, и когда его нет рядом. «Второго места не бывает, бывает только победитель и побежденный», – так всегда говорит и учит дядя Вася, он же Василий Анатольевич Чемезов, их тренер по биатлону. Только победа, только первым.
«Теперь вдох и еще пять отжимов»! – подумал Артур, чувствуя, как мускулы буквально лопаются от напряжения.
Старшекурсник Коростылев вырос как из-под земли. Темные глаза его не выражали ничего. Кроме презрения к молодняку – что и говорить, высшая каста. Удар был неожиданным, молниеносным, на вдохе, прямо в солнечное сплетение. Артур рухнул мешком между брусьев, от сильной боли помутнело в глазах и померкло солнце (недаром так назвали это уязвимое сплетение), только сердце продолжало бешено колотиться. Он катался по земле не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть.
– Ты чего делаешь, Коростылев? – послышалось над головой Артура. Это был Влад Родин.
– Салага никогда не должен терять бдительности и остроты реакции. Тебя это тоже касается, щенок, – рассмеялся в ответ Руслан и ушел вразвалочку, поигрывая литыми мускулами.
Родин вылил на Артура ведро ледяной воды, и только после этого, превозмогая тянущую жилы боль внутри, Артур смог сделать несколько глубоких вдохов. Его стало выворачивать желчью наизнанку, до хрипоты и кашля.
Потом прибежал братишка Борис, которого «старшаки» заставили с другими «штрафниками» бежать пятикилометровый кросс – весь красный, мокрый, как конь после наступления. При виде Артура охать не стал, не принято среди пацанов слабость показывать, а разразился далеко не мальчишечьим грубым матом.
– Руслан? Ну и гнида! Он же трус, не мужик…
Весь день Артур пролежал на кровати, не в силах подняться ни на тренировку, ни на завтрак ни на обед. Отпаивался водой, которую принесли Борис и Влад. Тянущая боль понемногу утихала, но обида все горше жгла душу. Ни за что ни про что подошел и ударил, как своего раба, как бессловесную тварь. Да кто дал право этому уроду распоряжаться его жизнью, здоровьем, свободой?!
