Горная дорога

Горная дорога,

Трудная дорога,

Через вешние луга,

Через вечные снега

От отрога до отрога

И отвесно и отлого

Прямо к солнцу ты идешь,

Горная дорога!

Ты кружишь по краю кручи,

Ты спешишь навстречу туче,

Над тобой нависли скалы,

Под тобой гремят обвалы,

Вкруг тебя царит тревога,

Горная дорога!

Ты средь бури и безмолвья

Вьешься ввысь в ожогах молний,

И недаром над тобою

Ветер веял, ливни лили —

Ты не знаешь душной пыли,

Знаешь небо голубое.

Ты прошла и позабыла

Мутнопенные потоки,

У тебя хватило силы

Обрести удел высокий, —

Лишь вершинам снежных круч

Солнце дарит первый луч,

Горная дорога!

1958

Когда ты высишься на гребне

Скалы, тая в себе огонь,

Орлы —

         что может быть волшебней? —

К тебе садятся на ладонь.

У ног твоих ромашки, маки,

Багрянец рядом с бузиной.

И голову закинет всякий,

Любуясь гордой крутизной.

Но ты прекрасен и в ущелье,

Когда, слова любви шепча,

Тебе несет свое веселье

Струя гремучего ключа.

Кто скажет, будто ты бездушен,

Когда, исполнен красоты,

Рукам строителя послушен,

Ложишься в стену зданья ты?

Искусство зодчего, вся повесть

Его стремлений и труда,

Его талант, и мысль, и совесть

В тебе воплощены тогда.

Но — камень — ты бываешь страшен

В груди живой…

Тогда ничем

Ты не согрет, не приукрашен;

Ты замкнут, холоден и нем.

1954

Смеются маки,

              поле в красном ситце.

Трепещут маки, гнутся. Как им быть?

Но все равно напрасно ветер злится, —

Их пламени ему не погасить.

Ни запаха, ни формы и ни цвета

Иметь ветрам бездумным не дано,

И, видно, маки понимают это —

Упавшие,

           смеются все равно.

1958

Жажда света, жажда счастья,

Красоты, любви, участья,

Для чего, в края какие

Ты влечешь сердца людские?

Видишь, путь мой все короче,

Дело к стуже, дело к ночи, —

Жажда света, жажда счастья,

Что ж уняться ты не хочешь?

Притаясь под спудом снежным,

Там, в глуши глубинной где-то,

Рдеешь пламенем мятежным,

Жажда счастья, жажда света,

Жажда дружбы и доверья,

Пониманья с полуслова!

У печального преддверья

Молодить меня ты снова.

Сея в сердце человека

Страсть высокого накала,

Никогда еще от века

Утомленья ты не знала.

Беспокойное наследство,

Жизни главная примета!

Где начало, где конец твой,

Жажда счастья, жажда света?

1956

Ты расцветаешь, персик мой,

Подросток, девушка-дичок…

Кто ластится к тебе, кто льнет?

То легкий горный ветерок.

А ты смущаешься, дрожишь,

Любви боишься первых слов,

И обаяние твое —

Беззвучный и безмолвный зов.

Но на себя ты не глядишь

И потому не знаешь ты,

Что в юной прелести своей

Ты совершенство красоты.

С тревогой на тебя смотрю,

Вздыхая и грустя тайком.

Как ты напоминаешь мне

О чем-то самом дорогом!

1953

Покоя нет, —

Ты от себя все дальше,

И от невольной фальши

Покоя нет.

И сон не в сон.

Не зная утоленья,

Сжигают сожаленья,

И сон не в сон.

Ни друг, ни враг

Не станут столь сурово

Судить за злое слово

Иль ложный шаг,

Не станут без уступок

За каждый твой проступок

Карать, скорбя.

Ты знаешь всех вернее,

Караешь всех больнее

Сама себя.

1959

Я, как могу,

Иду своей стезею,

Обрызгана

Холодною росою.

Не прикажу

Росе обратно кануть,

Цветам

Не прикажу я не увянуть.

Я, как могу,

Иду своей стезею —

Закрыла туча

Небо голубое.

Я не рассею

Туч над головою,

Но, как могу,

Иду своей стезею.

Полны любви,

Я рассыпаю песни

И никаких

Не знаю «но» и «если».

Я — это я,

И буду я собою,

И, как могу,

Иду своей стезею.

195 9

Дуб от ветвей до корневищ

Весь искорежен молний бивнями,

Утесы, вырванные ливнями

Из циклопических жилищ —

Руины величавые,

Согбенные под тяжестью

Времен былых,

Своею мертвой славою

Овеяли живых.

1958

Луч на камень лег, пылая.

Радостно

Гореть ему.

Для кого лучом была я?

Радоваться мне чему?

Лаской зимнего рассвета

Разогнало

Ночи тьму.

Чье же сердце мной согрето?

Радоваться мне чему?

1956

В полосах сединки заблистали, —

Время всех окрасит добела…

Жизнь моя, скажи мне, не вчера ли

Юной и крылатой ты была?

Путь мой все короче и короче,

Только больно мне не потому:

Вольно, что теперь лишь, поздно очень,

Научилась разуму-уму.

Больно то, что в юности живешь,

Дням цены не зная, как придется,

А когда ты многое поймешь,

Времени почти не остается.

Ты поймешь, как время ты на ветер

Разбросала, — тяжкая вина!

Сколько дней теряла, не заметив,

Дней пустых — колосьев без зерна…

С юными делюсь своей тревогой,

Только, может быть, напрасный труд?

Неужели этой же дорогой

К пониманью позднему придут?

1953

Плачут дудки, горько плачут,

Надрываются они.

Вспоминаю я, что значат

Мной покинутые дни.

В этих стонах — голос бедствий,

Безутешная тоска.

Не себя ль в сиротском детстве

Вижу я издалека?

Голос горестных рыданий

Полон тайных жгучих сил.

Он виденьями в тумане

Сердце мне разбередил…

Дочка тоже слышит пенье

Старых дудок, но она

Смотрит вдаль, чужда волненья,

Безучастна, холодна.

Ей невнятны звуки эти,

Горькой жалобы язык…

Словно несколько столетий

Разделили нас на миг.