Глазами Лолиты
Авторы: Нина Абрамовна Воронель
Жанр: Современная проза
Циклы: не входит в цикл
Формат: Полный
Всего в книге 100 страниц. Год издания книги - 2008.
«Роман „Глазами Лолиты“ занимает особое место и в творчестве Нины Воронель, и в современной русской литературе. Новая проза о Лолите — другая, не набоковская. Нина Воронель смотрит на драматургию неравных отношений зрелого мужчины и девочки-подростка не глазами сжигаемого страстями Гумберта Гумберта (в романе — Юджина), а глазами вовлеченной в круговерть взрослых любовных коллизий Светки-нимфетки.»
Евгений Бень, «Информпространство». Москва.
Читать онлайн Глазами Лолиты
Полюбил я Лолиту, как Вирджинию — По,
И как Данте — свою Беатриче;
Закружились девчонки, раздувая юбчонки:
Панталончики — верх неприличия!
Владимир Набоков «Лолита»
Глава первая. Габи и Дунский
Вместо того чтобы вытащить влажную салфетку из крестообразной прорези в крышке, Габи зачем-то открутила всю крышку и изумленно уставилась на витой бумажный жгут, ползущий к прорези из сердцевины коробки. «Совсем голову потеряла!» — чуть было не воскликнула она, пытаясь вернуть крышку на место. Но сдержалась и вовремя прикусила язык — вовсе ни к чему было подавать Дунскому лишний повод для придирок. Он и так придирался к ней по любому поводу и без с тех пор, как его выгнали из газеты.
Похоже, Дунский постепенно укреплялся в убеждении, что крушение его журналистской карьеры произошло исключительно по вине Габи. Зачем она не остановила его, когда он задумал эту проклятую авантюру с Черным Магом? Зачем смеялась вместе с ним при первых проблесках успеха этой дурацкой затеи? Плакать надо было, а не смеяться! А однажды он даже занесся так далеко, что попрекнул ее самой идеей Черного Мага, которая якобы именно Габи и принадлежала.
Это была чистая правда — идея и впрямь была высказана ею как-то за завтраком в ответ на жалобы Дунского, что он все возможное уже придумал, а с него требуют все новых и новых придумок. Она точно помнила звон кофейной чашки о фаянс блюдечка, под музыку которого черт дернул ее за язык, а язык брякнул, не давая мозгам времени на обдумывание: «А ты объяви себя магом-целителем и предсказателем будущего по почерку! И пусть тебе пишут письма на адрес газеты». Дунский эту идею осмеял и растер в порошок, а через пару недель выдал ее на-гора в усовершенствованном виде, но уже как свою собственную.
Габи не стала спорить из-за авторских прав, ей было все равно, кто первый сказал «э», — ее амбиции гнездились в других разделах культурной жизни. Зато амбиции Дунского поначалу были обласканы и начальством, и читателем, потому что образ Черного Мага неожиданно быстро вырос в народном сознании до невиданных размеров.
После первых двух-трех публикаций, в которых Дунскому каким-то чудом удалось попасть своими предсказаниями прямо в яблочко, в газету посыпались письма. Их было так много, что раздел Черного Мага пришлось перевести из недельного приложения в ежедневный листок, который пришлось для этого увеличить на пол-полосы. Тираж ежедневного листка взлетел так высоко, что Дунскому даже накинули триста шекелей сверх зарплаты и он начал было проникаться тем особым самоуважением, которое сопутствует внезапному успеху.
Первые недели парадного восхождения Черного Мага к вершинам славы были заполнены упоительным хохотом, сопровождавшим ежевечернее чтение писем брошенных жен и неудачливых бизнесменов и сочинение разных вариантов, хотя и уклончивых, но всегда оптимистических ответов. Габи охотно принимала участие в этой веселой игре, тем более, что часто, нахохотавшись всласть, они падали на продавленный матрас, приютившийся в углу на утлых куриных ножках, и вдохновенно занимались любовью, невзирая на пронзительный визг его возмущенных пружин.
Однако восторг их быстро сменился отчаянием, потому что оказалось невозможным складно и убедительно каждый день отвечать всем брошенным женам, жаждущим знать, вернутся ли к ним обратно неверные негодяи-мужья. Кроме того, с ростом популярности Мага стали угрожающе расти побочные продукты этой популярности. Пожилые интеллигентные дамы из отдела писем потребовали надбавку к зарплате за сортировку все растущей корреспонденции Мага, а телефонный номер редакции пришлось сменить и засекретить из-за непрерывного потока звонков, требующих личной встречи со всемогущим чародеем.
Один из конкурирующих еженедельников поместил у себя на первой странице схематический портрет таинственного кудесника, поразительно напоминающий облик главного редактора газеты Дунского, после чего к тому начали обращаться на улице с требованиями, мольбами и угрозами. Дунский попробовал уклониться от опасности, предложив главному отправить Мага в короткий оплаченный отпуск. Но этот номер не прошел, потому что Черный Маг уже успел превратиться из человека в миф, а мифу отпуска не положено.
Через пару дней после выхода очередных номеров без странички Мага, а лишь с обещанием ее публикации в недельной толстушке, газету атаковали в прямом смысле слова — толпа разъяренных растрепанных баб ворвалась в редакцию с требованием немедленной выдачи их неуловимого кумира. Из их отрывочных выкриков можно было понять, что по городу поползли слухи то ли о злокозненном заточении Мага в тюрьму, то ли о его незаконной высылке из страны за черную магию. При этом упоминались Высший Суд Справедливости и верховный раввин Израиля, которые в этом исключительном случае якобы впервые в жизни действовали заодно.
Главный редактор забаррикадировался у себя кабинете и вызвал Дунского на ковер. Дунский, дрожа от страха, что его опознают, бочком протиснулся сквозь потную взъерошенную толпу, не обратившую на него никакого внимания, и без стука приоткрыл дверь в начальственный кабинет. Никакого ковра там никогда не было, пол покрывала обычная гранитная плитка, падать на которую было бы гораздо больнее, а что падать придется, пусть только фигурально, Дунский не сомневался. При его появлении главный поспешно сунул было в ящик зажатую в кулаке бутылку коньяка, но потом передумал и выставил ее на стол.
![Филофиоли [семь рассказов]](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
