Глава 1. Вилла в вагончике
Золотой мужчина оказался простым бурильщиком из Сургута, а описанный им райский трехэтажный особняк с сауной и зимним садом - половиной строительного вагончика. Остатка моих денег хватило только на билет до Тюмени. Вопрос быстрого добывания денег на дальнейшую дорогу, как у многих женщин, лежал между панелью и торговлей.
После прокола на любовном фронте и развившейся мужефобии первый вариант отпал даже без внутренних колебаний. Второй продержался только до посещения местного ломбарда, где мне оценили подаренную золотую цепочку в стоимость комплексного обеда в вокзальном ресторане. После жиденького рыбного супа с сухариками решила часики с позолотой и серьги закладывать только на грани голодной смерти.
Послеобеденная дремота под противный скрежет вокзальных динамиков новых идей насчет выживания и проживания не принесла. А вот чтение раздела объявлений в местной газете взбодрило не только разум, но и тело. Разум требовал не верить, а ноги несли проверить.
Объявление коротенькое, но ёмкое: "Требуется няня с IQ не менее 140 для вундеркинда. Оплата - от тысячи евро".
Все. Мне, бывшей студентке физмата МГУ, не нужно было объяснять, что значит такая сумасшедшая цифра для женщины. Нет, не в евро, а в айкю.
Девушек на моем факультете было всего пятнадцать и то, только до первых экзаменов. После них осталась ровно половина. До четвертого курса дотянула только я одна. Как мне сказал профессор Мрочек, юное дарование двадцати лет с двумя докторскими диссертациями: "Тебя, мадам Роза, бог наделил математическими способностями за счет женской интуиции".
С мужиками мне не везло фантастически. В моем еврейском роду всех женщин звали Розами. Бабушка Роза как-то сказала, что моя прабабка Черная Роза даже была любовницей вождя. Правда, никогда не уточняла - которого. Черная, это наша родовая фамилия, которую еще никто не согласился поменять на фамилию мужа. Я вот тоже Роза Черная, чем очень горжусь.
Я из бесконечных нотаций матери усвоила только одно: красота еврейских девушек самая короткая по времени из всех наций.
"Розочка, не пойми меня правильно, но чем раньше ты продашь свой персик, тем больше тебе за него дадут, - нудно скрипела мать у плиты, регулярно и трубно прочищая рыхлый нос с черной бородавкой в засаленный фартук. - Твоя бабка еще пионеркой отдалась первому секретарю райкома, потому и живет сейчас на Канарах, а я, дура, тянула до восемнадцати, вот и досталась работнику ЦК, но не партии, а котельной".
На первом курсе в меня влюбилось больше половины факультета. Перспективы научного роста были у всех, но ни у одного после продуманных опросов я не нашла финансовой жилки.
На втором и третьем курсах та же участь постигла и уже не так многочисленных поклонников с других факультетов. Профессор Мрочек оказался прав - математик победил во мне женщину, а ведь выбор жениха по формулам - полный идиотизм. Жаль, что поняла я это только на отдыхе после четвертого курса.
С финансовой жилкой у Алехандра Боснийского, как он себя называл, по моим расчетам все было в порядке. У этого русского серба был папа миллионер, мама актриса и дедушка с фермой в Штатах. Намечались практически кругосветные путешествия и знакомства с толстыми кошельками.
Вместо золотого прииска Алехандр привез меня в Сургут, но не в сам город, а на отдаленную насосную станцию, весь персонал которой жил в двух вагончиках. Сомнения о том, что в них можно разместить сауну и зимний сад были столь велики, что я отказалась вылезать из вахтового вездехода, вернувшись в Сургут.
Тюмень, конечно, не пятизвездочный европейский город, но и не грустная тундра. Цифра всего в две тысячи километров до столицы грела мое математическое сознание, подсчитавшее, что на билет реально можно заработать за пару месяцев. Такой перерыв в учебе меня не страшил, так как тот же Мрочек не позволит отчислить с факультета единственное его украшение, да еще с акью в сто пятьдесят. Даже юношей с таким коэффициентом умственного развития на факультете было не более дюжины.
Вот поэтому, когда я по женскому обычаю, примерила на себя объявление, то оно сразу пришлось мне впору. Особенно сумма оплаты, которая явно выдавалась раз в месяц, а не в год. Это только глупые америкосы тешат себя то почасовым, то годовым окладом.
Русские знают только две цифры - аванс и получка. Остальные заработки они называют
шабашка.
Мысленно перевела евро в деревянные и поняла, что уложусь всего в месяц материнских хлопот по уходу за чужим дитятей.
