Я проснулся как обычно — без пятнадцати семь. Открыл глаза, несколько минут лежал, глядя в потолок, а затем повернулся на бок и протянул руку к смартфону. И лишь коснувшись своего НТС кончиками пальцев, внезапно вспомнил, что мне совершенно незачем смотреть, сколько там времени. Ну совершенно незачем. Потому что с сегодняшнего дня я безработный…
Все-таки бросив взгляд на вспыхнувший в темноте экран (ну, чтоб не зря тянулся) и зафиксировав, что проснулся точно как обычно, я еще немного полежал с закрытыми глазами, пытаясь заснуть, но сон уже окончательно развеялся — пришлось все-таки встать и открыть окно. В лофт тут же ворвались морозный воздух и шум проснувшегося города. Я несколько мгновений постоял у окна, дожидаясь, пока чуть продрогну, затем начал энергично размахивать руками и приседать. Зарядка или, скорее, разминка заняла привычные сорок минут, дальше был холодный душ, после чего я, также как обычно, спустился в кафетерий, где чаще всего завтракал, если ночевал дома. В принципе, он открывался в семь тридцать, но до восьми-девяти посетителей там было раз-два — и обчелся, так что основной персонал приходил к половине девятого, а в семь тридцать появлялись только повар и один официант, отпиравший двери и потом скучавший час-полтора с редкими завсегдатаями. Наш дом считался элитным, и цены в кафетерии были соответствующими, то есть большинству «манагеров» не по карману. А большинство из тех, кому они были по карману, предпочитали жить «по куршевельскому времени» — продирали глаза часам к десяти-одиннадцати и только к полудню сползались на «утренний» кофе. Ну, или заказывали его в свою квартиру. Я был одним из немногих ранних посетителей, и за четыре года, прошедших после того, как купил это жилье, весь персонал кафетерия я выучил наизусть, несмотря на свои нередкие и порой довольно долгие командировки.
Сегодня очередь открывать двери выпала Нюше. Она привычно улыбнулась мне и дежурно произнесла:
— Доброе утро, Алексей Андреевич, вам все как обычно?
Я так же привычно улыбнулся в ответ:
— Да, конечно, Анечка, — после чего сгреб с подставки бесплатные «Известия» с рыжеватой вкладкой «Финансовых известий» и, усевшись на свое, можно сказать, намоленное место в глубине зала, развернул хрустящий лист, все так же привычно выискивая взглядом колонки Лондонской и Нью-Йоркской бирж. Человек — раб привычки. Пусть мне это теперь и не надо, но…
Когда Нюша принесла омлет с грибами и кофе, я отложил газету и принялся наблюдать, как она ловко все расставляет на столе. Еще пару дней назад я бы уже терзал смартфон, раздавая указания Георгию и Нине, а заодно поднимая по тревоге юротдел. Никель снова упал в цене, и серьезно, хотя аналитики в один голос утверждали, что цена на него достигла дна еще к прошедшим выходным. При такой цене норвежские рудники практически провалились ниже предела рентабельности, что неминуемо означало резкое падение стоимости их акций. Так что наклевывался неплохой шанс округлить активы, прикупив еще одну европейскую компанию. Но сейчас…
Омлет с трюфелями и крепчайший «Маунтин блю» сегодня проскочили в желудок как безвкусная овсянка. Я некоторое время посидел, размышляя, чем бы заняться, и бездумно гоняя пальцем по столу свой НТС. Нюша, прискакавшая собрать грязную посуду, поинтересовалась:
— Опять куда-нибудь летите?
— Что? — не понял я.
Нюша покраснела:
— Ну, вы обычно как позавтракаете, так сразу в машину, а задерживаетесь, только когда улетаете.
Я несколько мгновений недоуменно смотрел на девушку, потом улыбнулся. Ну надо же, какие аналитики здесь в кафе работают. И все-то они знают!
— Нет, сегодня я никуда не лечу. Просто… торопиться некуда, — не углубляясь, пояснил я. А когда Нюша отошла, задумался. Может, и вправду куда-нибудь слетать? Скажем, в том же Куршевеле сезон еще не кончился, зато все пафосные рожи уже рассосались. Или на Мальдивы рвануть? Не как обычно, выспаться, а так, нормально — взять акваланг, поплавать, покормить огромных мант… Прихватить с собой какую-нибудь длинноногую из «ищущих» и рвануть. Ей, конечно, ничего не обломится, но эти «модели, актрисы и телеведущие» — бабы простые и ласковые, вполне готовы обслужить по полной просто за недельку комфортного пребывания в хорошем отеле. Ну и за висюльку с брюликом. Вот если они вдруг посчитают, что брюлик мелковат, — тогда да, жди скандала. Их ведь волнует не то, что они продаются, девочки страшно боятся другого — как бы не продаться задешево… Ну да на эти мелочи деньги у меня были. И чем не выход? Все равно ведь делать нечего.
Но это были мысли на потом, на через несколько дней или как минимум часов, а вот чем мне заняться сейчас, я совершенно не представлял. Бориса на сегодня я отпустил, и хотя вызвать его проблемы не составляло, срывать водителя с дарованного ему выходного, не придумав ничего путного, было как-то глупо. Несмотря на то что он и так у меня не сильно напрягался. Уж так получалось, что в последние два года большую часть времени я проводил вне Москвы — на Урале, в Сибири, в Казахстане или еще дальше — в Австралии или, скажем, Южной Африке. Вот и в тот день, когда я узнал, что с понедельника останусь без работы, я как раз прилетел из Йоханнесбурга…
