Чем-то задела меня статья «Мой душевный городок» в газете «Завтра», №14, 2013 г. То ли своей безмятежностью, редкой в оппозиционной прессе, то ли тем, что сам писал о другом «душевном» городе, Балашове, по соседству с Борисоглебском. Впрочем, для своей малой родины я не увидел отрадной перспективы. Новицкая же настроена по-другому. Хотя и появилась статья в рубрике «Выживание», о последнем почти ничего, зато много о восстановлении храма Бориса и Глеба, о Доме ремёсел, расположенном рядом, о картинной галерее и драмтеатре. Так вот как выживают в воронежской глубинке - благодать и благолепие! Ай да автор, ай да Юлия Новицкая!
Мне Борисоглебск тоже знаком. Юность прошла рядом, в Балашове, а в проклятые девяностые не раз наведывался туда в поисках работы для родного тульского предприятия. С разных точек мы смотрели на Борисоглебск – не потому ли никакого благолепия я не заметил?
Одно из ярких воспоминаний: выйдя с «Химмаша», завода, расположенного по соседству с тем самым железнодорожным вокзалом, что вызывает ностальгические воспоминания у автора статьи, пришлось прогуляться в ожидании автобуса. Чуть поодаль остановился, раскрыв рот глядя на добротный свежевыкрашенный дом. Среди других он выделялся, как оазис в пустыне. «Чей?» - спросил прохожего. «Нашего батюшки», - ответствовал мужик с нескрываемой иронией. Считай, с этого и началось моё знакомство с городом.
Бросилось в глаза отнюдь не то, чему умилилась корреспондентка «Завтра». Прежде всего: «Химмаш», крупнейшее орденоносное и градообразующее предприятие города, уже тогда дышал на ладан. Что бы я им ни предлагал из новых технологий (а мне было что предложить!), их не интересовало, потому как производство на глазах уходило в небытие.
Мясокомбинат, который я пытался заинтересовать тем же, чем и Балашовский, и ухом не повёл на мои призывы. Жив ли он ещё? Поскольку Новицкая не отметила, не дал ли дубу? А что касается авиационного училища, мир праху его, как и Балашовскому - в Балашове 4-й факультет Краснодарского института, а в Борисоглебске – 3-й! И, стало быть, не о чем говорить, кроме как о Храме Бориса и Глеба! Да ещё о Д. Рогозине, бывшем депутате от Аннинского избирательного округа, а ныне ответственном за оборонку. Сомнительно, чтобы в новом качестве заместителя премьера он поучаствовал в судьбе Борисоглебска, но даже если и так? Ни один храм не прибавит ничего к благоденствию города! Разве что убавит…
Не странно ли, что за душевностью Борисоглебска автор не видит его современного убожества? Все провинциальные города душевны, и все умирают. Первую о Балашове статью (к сожалению, неопубликованную) я назвал «Мёртвый город», а вторую («Дуэль», №41-2007) – «Откуда деньги в славном городе Балашове?».
Тот же вопрос можно задать и Борисоглебску. Расположенные рядом по Хопру, оба города страдают одними пороками. За счёт чего живут их жители? Откуда деньги на храмы и благолепие? Новицкая восторгается восстановлением Храма Бориса и Глеба – лучше бы поинтересовалась, на какие шиши построили? Неужели Рогозин расстарался?
В Балашове храмов как бы не больше: в честь Преображения иконы Божьей Матери, Всех скорбящих Радости и Архистратига Михаила. К тому же в исправительной колонии Храм Святого Николая и две молельные комнаты – в тюрьме и Доме – интернате престарелых и инвалидов. И строится четвёртый храм, в честь Воздвижения Креста Господня!
В советское время разрушены два монастыря. На месте одного разбит парк имени Куйбышева, на месте второго – мельзавод. Не с лихвой ли возместили церковники утерянное? И о ком заботились - о потерянном народе или о себе? Помню, заметив, что идёт строительство церкви близ нефтебазы, подошёл к батюшке и предложил ограду узорного тульского литья. Дёшево и сердито! Поп сказал: «Подарите!» Неужто на подарки выстроены все четыре балашовские храма? «Откуда деньги в славном городе Балашове»?
Интересная картина получается при сравнении двух провинциальных городов, породнённых общей бедой. В Балашове пик населения - в 2002 году, 98 330 человек. За время правления дуумвирата город сильно уменьшился, в 2010 году – 82 222 человека, почти сравнялся с населением 1970 года, когда было 83 110.
У Борисоглебска пик в 1989-м – 72 388. А в 2002-м – уже 69 392, а в 2010-м – 65 585. Но опять же - почти столько же, сколько в 1970-м, когда было 63 733.
Борисоглебск чуть меньше Балашова, а в остальном – близнецы-братья. В 2007-м я писал про Балашов, что там не осталось промышленных предприятий. Ничего не изменилось за пять лет! Википедия утверждает, что, кроме локомотивного депо и ЖБК, других заметных производств в городе не сохранилось. Зато список почивших в бозе поистине внушителен: три комбината – плащевых тканей, слюдяной и мясоконсервный, заводы – автотракторных прицепов, авторемонтный, маслосыродельный, сахарный, комбикормовый, мельницы, фабрики - швейная, обувная, мебельная, типография. Короче, ничего от промышленности не осталось.
Что касается Борисоглебска, та же Википедия об экономике вообще не хочет говорить.
