— Удачи, Гарри, — сказал профессор Дамблдор. Минерва МакГонагалл видела, как старый волшебник положил младенца на крыльцо дома номер четыре по Прайвет Драйв, повернулся на пятках и через мгновение исчез.
Женщина знала, что ей тоже пора уходить, понимала, что, вроде бы, должна доверять Альбусу, но она наблюдала за этими магглами весь день — это самые ужасные люди, которых она когда-либо видела. Минерва наклонилась, чтобы последний раз прикоснуться к ребёнку, а тот начал плакать. Она быстро взяла его на руки, и малыш сразу успокоился. Профессор посмотрела в глаза младенца — точно такие же, как у его мамы, и заплакала.
«Как можно оставить ребёнка Лили и Джеймса на пороге, как бутылку молока? Ведь директор даже не видел этих людей», — подумала МакГонагалл. Она помнила, как Лили говорила ей, что её сестра ненавидит магию и не считает её, Джеймса и маленького Гарри своей семьёй. Минерва решилась на то, чего раньше никогда делала — ослушаться Дамблдора. Профессор посмотрела на маленькое личико и решительно произнесла:
— Я не позволю этому человеку испортить тебе жизнь! — и аппарировала.
А в это время по всей стране люди поднимали бокалы и произносили тосты «За Гарри Поттера — мальчика, который выжил!»
* * *
По дороге к нужному дому Минерва МакГонагалл задумалась: если она не хочет, чтобы директор узнал, куда подевался ребёнок, действовать нужно быстро. Она провела ночь в отеле, решая, что делать дальше. Если не появляться в Хогвартсе, Альбус догадается, что малыш у неё, и ей придется удариться в бега. Если отнести Гарри в Хогвартс, то об этом очень быстро узнает Дамблдор и отправит мальчика к Дурслям, а её уволит. Ей нужно подыскать Гарри подходящий дом хотя бы на следующие несколько лет. Она, конечно, могла изменить ему внешность и оставить в Хогвартсе, назвав своим племянником, но это поможет ненадолго. МакГонагалл не могла отдать малыша в семью волшебников, потому что все знали, кто он такой. Она была согласна, что мальчик не должен догадаться о своей известности. Был только один человек, который подходил на роль опекуна для Гарри. Профессор не виделась с ним с прошлого Рождества, но у них всегда были хорошие отношения. Минерва знала, что он и его жена — замечательные люди. К тому же, в связи с известными событиями Дамблдор отменил сегодняшние и завтрашние занятия, что было как нельзя кстати.
Пожилая волшебница, одетая в простое магловское платье, постучала в дверь дома номер восемь по Черчилль Драйв. Открыла ей одетая в свободную рубашку для беременных кареглазая темноволосая молодая женщина лет двадцати пяти, которая тут же улыбнулась. Она была на пятом месяце, и животик был уже отчётливо виден.
— Тётя Минни? — удивилась хозяйка дома. — С ребёнком? Входите.
— Здравствуй, Синди, — Минерва улыбнулась жене племянника. — Должна сказать — ты выглядишь просто блестяще. Марк дома? Мне нужно поговорить с вами обоими о чём-то важном.
— Да. Я сейчас его позову. Какой милый малыш. Чей он?
Гостья вздохнула.
— Как раз о нём я и хотела поговорить.
Синди смерила её испытующим взглядом, но ничего не сказала и вышла из комнаты.
Через пару минут туда вошёл блондин с голубыми глазами и обнял нашу похитительницу.
— Тётя Минни, как я рад снова тебя видеть! Как поживают твои гриффиндорцы? — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Синди сказала, что ты хочешь с нами поговорить.
— Да, Марк. Это долгая история. Думаю, тебе лучше присесть.
Минерва посмотрела на сына её брата, сквиба (Марк рассказал своей жене-магле о волшебном мире, поэтому тётя Минни могла спокойно приходить к ним в гости) и сказала:
— Я похитила этого ребенка и хочу, чтобы он жил у вас.
— Что?! — одновременно воскликнули Марк и Синди.
— Понимаете, это — Гарри Поттер…
Минерва МакГонагалл быстро пересказала историю, как Волдеморт убил Поттеров и исчез, а малыш Гарри стал знаменитым, и у кого его хотел оставить Дамблдор.
— …худшие из людей, которых я когда-либо видела. Он даже не потрудился поговорить с ними. Просто подкинул мальчика с запиской на крыльцо! Может, Альбус и гений, но у него нет ни капли здравого смысла, если он решил, что Гарри будут рады в том доме! Как бы там ни было, как только он ушёл, я забрала мальчика, и надеюсь… эээ… что вы сможете дать ему любящую семью. Я понимаю, сейчас не самое подходящее время — вы сами ждете ребёнка — но рассчитываю, что вы хотя бы подумаете над этим. — В её взгляде читалась мольба.
Молодая пара посмотрела на Гарри, потом на Минерву, после чего они переглянулись. Наконец, Марк сказал:
— Хм, ну, я хотел сказать тебе об этом на Рождество… в общем, в январе мы переезжаем в Америку — я получил там работу — и ты не сможешь часто его навещать.
— Так будет даже лучше! — МакГонагалл широко улыбнулась. — Никто даже не догадается искать его там!
— Что ж, думаю, нам с Синди нужно всё это обсудить. Почему бы тебе не посмотреть телевизор, а мы поговорим в другой комнате?
— Теле… что?
* * *
Оставив Минерву смотреть мыльную оперу, Марк и Синди ушли в спальню и закрыли за собой дверь. Мужчина сунул руки в карманы и несколько минут мерил комнату шагами, прежде чем спросил:
