Они не оставили о себе память в виде циклопических сооружений, подобных египетским пирамидам или Великой китайской стене, до нас почти не дошли памятники их культуры, государство их не поражало воображение своими размерами, но, пожалуй, ни один исчезнувший народ древности так прочно не присутствует в нашем сегодняшнем мире. Мир этот без их великих изобретений, которыми мы, не всегда зная, кому они принадлежат, пользуемся ежедневно и ежечасно, был бы совсем, совсем иным. Ибо изобретения эти — деньги и алфавитное письмо.
Да и древний мир, существовавший три тысячи лет назад, был немыслим без этого крохотного народа, как без крохотных ферментов немыслим полноценный живой организм. История потекла бы совсем по другому пути, не возникни когда-то торговля между странами, а международную торговлю породили также они, этот изобретательный народ, именовавшийся финикийцами. Но и тем далеко не исчерпываются их изобретения, преобразившие жизнь всех народов и в том или ином виде дошедшие до нас.
* * *
Первые финикийские города (наиболее известные из них Тир, Сидон, Библ) возникли на восточном побережье Средиземного моря в начале II тысячелетия до н. э. и находились на территории столь малой, что на захват ее не распыляли свои силы соперничавшие между собой сверхдержавы того времени — Египет, Хеттское и Ассиро-Вавилонское царства. Впрочем, сами финикийцы вовсе не считали свою страну такой уж маленькой. Земли было мало, это правда; однако в свои владения они справедливо включали также моря, где до поры до времени они были почти безраздельными хозяевами, и даже огибающий землю Океан, а эти просторы поистине бескрайни. Эти-то самые просторы, на которые никто более не посягал, и позволили народу-мореплавателю занять место в истории, несоизмеримое с размерами его сухопутных владений — узенькой полоской прибрежной земли на территории нынешнего Ливана.
На заре цивилизации остальные народы страшились морской стихии, и финикийцы в немалой степени способствовали этому страху, в своих сказаниях населяя море чудовищами, хищными змеями и гигантскими спрутами, пожирающими корабли, а его острова сиренами, одноглазыми великанами циклопами и прочей нежитью, впоследствии заимствованной греками для своей мифологии. Однако сами финикийцы ни моря, ни океана не боялись, и даже в устье Амазонки не столь давно были обнаружены древние останки финикийского корабля. Так что испанцы и потомки скандинавских викингов, нынче отстаивающие свой приоритет в открытии Америки, как-то не учитывают, что был народ из Старого Света, опередивший их в этом открытии на добрых две тысячи лет. Правда, тот корабль, что был найден, назад не вернулся, но ведь совершенно не исключено, что иные и возвращались. А судя по некоторым финикийским источникам, и до ледяной Антарктиды они добрались.
В те времена только водным путем могла осуществляться перевозка больших грузов, и тут у прирожденных мореплавателей финикийцев было неоспоримое преимущество перед всеми другими народами. В какой-то мере они определили всю эпоху, именуемую бронзовым веком. Ведь что такое бронза, основной металл, из которого в ту пору изготовляли и мечи, и доспехи, и важнейшие орудия труда? Это сплав меди и олова. Запасов меди в странах Средиземноморья и Ближнего Востока было достаточно, а вот оловянные руды там крайне редки. Главные кладовые олова находились на далеких, мало кому известных островах — в Ирландии и Исландии. Если бы финикийцы первыми из средиземноморских народов не вырвались на своих кораблях за Геркулесовы Столбы (Гибралтарский пролив) и не стали бы возвращаться из плавания с грузом драгоценного олова, тогдашний технический прогресс изрядно затормозился бы.
Море даровало финикийцам и другой источник богатства. Оказалось, что из неких морских моллюсков, если их долго вываривать, можно получить очень стойкую красную краску — пурпур. На протяжении многих столетий то была единственная краска во всем огромном регионе от предгорий Индии до Гибралтара, которой можно было окрашивать ткани. Если бы мы сегодня могли откуда-нибудь сверху взглянуть на города древности, то обнаружили бы, что в одеждах царят серо-белые тона, и только изредка в поле зрения попадались бы ярко красные пятнышки — это обряженная в пурпурные одеяния местная знать и заезжие финикийцы. Ибо порошок пурпура ценился невероятно дорого, а процесс его изготовления финикийцы хранили в строжайшем секрете.
Однако прежде, чем олово и пурпур начали приносить финикийцам неслыханные богатства, им предстояло сделать самое великое из своих изобретений, равное разве что изобретению колеса. Как это не странно сегодня, но вплоть до начала II тысячелетия до н. э. торговли в нашем сегодняшнем понимании не существовало, был только обмен. В земледельческом Египте все пересчитывалось на меры зерна, у скотоводческих народов — на коров и баранов, что представляло для мореплавателей финикийцев крайнее неудобство. Несколько горстей драгоценного, почти невесомого пурпура обменивать на целые стада и на сотни мешков зерна? Но что со всем этим делать? Караванами кораблей переправлять к себе в Финикию? Ну а дальше как быть, как хранить это все? Крохотной Финикии для своих потребностей не нужно столько. Строить огромные амбары, развивать собственное скотоводство? Но кто тогда будет плавать по морям? Нет, надо было придумать для обмена что-то гораздо более удобное и универсальное.
