Воет ветер. Несет белые хлопья снега. У подъезда обыкновенного блочного дома топчутся фанатки — Вера и Гаранина. Девушки закутаны, как пленные французы.
ГАРАНИНА. Вера, за убийство сейчас весьма надолго сажают.
ВЕРКА (передразнивает). «Весьма надолго сажают»! Ты что, не готова отдать десять лет жизни…
ГАРАНИНА. От пятнадцати до двадцати.
ВЕРКА. Двадцать лет жизни не готова отдать за своего кумира?
ГАРАНИНА. Я готова, но вдруг кумир не особенно в этом нуждается.
ВЕРКА (не слушая). А если не готова, тебе здесь, подруга, не место. Иди домой, фотографии целовать.
ГАРАНИНА. Это неумно и не смешно. Я не меньше тебя люблю его.
ВЕРКА. Назови все его диски в обратном порядке.
ГАРАНИНА. «Фанта для элефанта», «Непростой карандаш» и «Культ наличности».
ВЕРКА. А «Жиртрест и Изольда» забыла?!
ГАРАНИНА. Три песни нельзя считать диском.
ВЕРКА. Это три твои извилины нельзя считать головой.
ГАРАНИНА. Шутка твоя бессмысленная и лишенная подоплеки. Я знаю наизусть все его песни.
ВЕРКА. Этого мало. Мы обязаны помочь ему. Нам надо убить эту стерву!
ГАРАНИНА. Я не понимаю, ты серьезно говоришь?
ВЕРКА. Тихо.
Появляется СВЕТА БУЛКИНА — в худеньком пальтишке. Коротко стриженная, похожая на мальчика. Она встает в стороне.
ВЕРКА. Заметила ее. Она еще полчаса назад у машин прогуливалась.
ГАРАНИНА. Ей, наверное, очень холодно.
ВЕРКА. Ты ее знаешь, что ли?
ГАРАНИНА. Нет.
ВЕРКА. А зачем жалеешь тогда?
ГАРАНИНА. У меня такое же пальто есть. Оно демисезонное.
ВЕРКА. Ты посмотри, кругами, кругами к подъезду подходит. Понимаешь, что это значит?
ГАРАНИНА. Я драться сегодня не рассчитывала. У меня лак новый.
ВЕРКА. Хочешь, чтобы мы в очереди стояли, когда нам посмотреть на него захочется?
ГАРАНИНА (обречено). Меня легко уговорить. Такой характер слабый.
Вера и Гаранина подходят к Свете.
ВЕРКА. Подруга, тебе чего здесь надо?
ГАРАНИНА (как эхо). Да, тебе чего здесь надо?
СВЕТА. Добрый вечер.
ВЕРКА. Ты меня не запутывай. Тебе чего здесь надо?
СВЕТА. Я жду одного человека.
ВЕРКА. Пошла вон отсюда! Он мой!
ГАРАНИНА. Наш.
ВЕРКА. Да, он наш. Ясно?
СВЕТА. Я бы хотела его видеть.
ВЕРКА. Все хотят его видеть. Пошла отсюда!
ГАРАНИНА (не слишком уверенно). Да, вон пошла.
Вера толкает Свету. Света не сопротивляется.
СВЕТА. Пожалуйста, можно я постою здесь в стороне?
ВЕРКА (Гараниной). Это дорого будет стоить, правда?
СВЕТА. Сколько?
ВЕРКА. Ты что, больная что ли?
СВЕТА. Пожалуйста, можно мне остаться?
ВЕРКА. Нет. Вали отсюда.
Света поворачивается и уходит.
ВЕРКА. Ты представляешь, увидеть, говорит, хочет. Хрен тебе и редьку! Ты подежурь сначала с мое, цветы потаскай охапками и слезами горючими облейся, а потом и лезь!
ГАРАНИНА. Вообще-то, у нее тоже глаза заплаканные.
ВЕРКА. Это разве заплаканные! Вот у меня были, когда он на Камчатку уезжал. Щелки! Пальцами раздвигала, чтоб накраситься.
Света снова подходит к девушкам.
СВЕТА. Я вас прошу, мне просто постоять в стороне. Один только раз взглянуть.
ВЕРКА. Ты что, не поняла меня?!
Вера хватает Свету за воротник пальто. Гаранина пытается помешать ей.
ГАРАНИНА. Вера, воротник ей оторвешь. Пускай она постоит.
ВЕРКА (отпуская Свету). Запомни, он наш.
СВЕТА. Хорошо, я запомнила.
ВЕРКА. Стоишь в стороне. Вон там. Ручонки свои не тянешь, не голосишь, смотришь издалека. Ясно?
СВЕТА. Ясно.
Света отходит в сторону.
ВЕРКА (Гараниной). А ты что встреваешь?
ГАРАНИНА. Ничего. Ты ведь такая же была. Вспомни, когда пришла сюда? А если бы я с тобой так стала общаться?
ВЕРКА. Я бы тебе нос откусила.
ГАРАНИНА. Быть остроумной, Вера, тебе не дано.
Гаранина отворачивается.
ВЕРКА. Ладно, налей «отравки».
ГАРАНИНА. Это чай на корочках.
ВЕРКА (Свете). Эй, тебя как зовут?
СВЕТА. Света.
ВЕРКА. А фамилия?
СВЕТА. Булкина.
ВЕРКА. Не слышу. Подойди сюда.
Света покорно подходит.
СВЕТА. Булкина.
ВЕРКА. Любишь Космонавта?
СВЕТА. Люблю.
ВЕРКА. За что?
СВЕТА. Я не стану об этом говорить.
ВЕРКА. Не поняла?!
Кажется, Верка сейчас убьет Свету.
СВЕТА. Я не хочу об этом говорить.
ВЕРКА (неожиданно весело). Молодец! Хорошо ответила. Ты про свою любовь говорить никому не обязана. Я — Вера. Она тоже Вера, но я ее зову Гаранина.
ГАРАНИНА. Это моя фамилия.
ВЕРКА. Спасибо, что объяснила. (Свете.) На, глотни. Коркой только не подавись. Ты где адрес взяла?
СВЕТА. Купила.
ВЕРКА. Почем?
СВЕТА. Пятьсот.
ВЕРКА. Дура. Я бы тебе за триста продала. А телефона-то наверняка нет.
СВЕТА. Нет.
ВЕРКА. Он на улице никогда тебе и слова не скажет. А по телефону его иногда пробивает поговорить.
ГАРАНИНА. Это называется — открыть душу невидимому собеседнику.
ВЕРКА (Гараниной). Не умничай. (Свете.) Могу продать номер. Пятьсот. Если сейчас дашь двести, скажу первые три цифры. Ну, решайся.
Мимо девушек быстро проходит фигура в длинном пальто.
ВЕРКА. Каждый день ему сможешь звонить.
ГАРАНИНА (разом остолбенев). Это был он.
ВЕРКА. Господи, Боже мой! Я сейчас в обморок упаду!
ГАРАНИНА. К сожалению, я не готова сейчас тебя поймать.
ВЕРКА. Ты видела, какой он бледный, худой?! Все из-за бабы этой паскудной. Мучает его, мразь такая.
