Этюд в красном и черном

В комнате, наполненной движущимися тенями, два игрока: один — в красном — все оттенки этого цвета переливаются на его платье, от алого до темно-багрового и густо-малинового; другой во всем черном — и это тусклый, мертвый черный цвет. Сидя в высоких резных креслах, они склонились над доской, которая парит между ними, поддерживаемая какой-то таинственной силой над каменным полом. На ней мерцает и вспыхивает огоньками — то здесь, то там — далекий ландшафт: проносятся легкой дымкой облака, то цепляясь друг за друга, то вновь разлетаясь прочь; как змеи изгибаются реки и поворачивают вспять; покрываются рябью и осыпаются горы. В какие-то мгновения морской пейзаж сменяется архипелагом, затем гористыми континентами, бескрайними зелеными долинами, тундрой и наконец пустыней, когда пески начинают колыхаться волнами и вновь перед ними море.

— Сегодня будем играть здесь, — раздается голос Игрока в Красном из-под капюшона, скрывающего его лицо. Он делает знак головой, и ландшафт на доске останавливается.

Игрок в черном протягивает костлявую руку — быть может, это даже просто кости, похожие на руку.

— Нет, так не пойдет, — говорит он. — В таком месте мы уже играли. Та игра кончена. — Он водит рукой над доской, и земля начинает снова пульсировать, появляются два ряда холмов с долиной между ними. По долине в форме латинской буквы «S» извивается река. Ее северное колено совсем мелкое, а через южный изгиб перекинут мост. На двух самых высоких холмах начинают вырисовываться боевые шатры и знамена.

— Вот где мы сегодня будем играть, — говорит Игрок в Черном. — Давай бросим жребий, кому начинать.

Игрок в Красном разжимает кулак, и у него на ладони оказывается игральная кость из хрусталя, инкрустированная рубинами. Он встряхивает кость и подбрасывает ее.

И вот вертящийся кубик зависает в воздухе над доской.

— Три, — произносит Игрок в Красном.

Игрок в Черном бросает свой кубик из черного обсидиана с белыми точками из слоновой кости.

— Шесть.

Игрок в Красном складывает руки, как бы в молитве.

— Начинайте. Желаю удачи.

Игрок в Черном медленным жестом проводит над доской, и на невидимой плоскости под его рукой появляются черные и красные игральные камни. Под камнями, на доске появляются две армии — черная и красная. Игрок в Черном берет один из камней и ставит его над скалой на западном берегу реки. Черная армия оживает, и отряды кавалерии и пехоты направляются к скале.

— Мудрый ход, — протягивает Игрок в Красном, внимательно изучая свои кроваво-красные камни. — Похоже, пока перевес на Вашей стороне.

— Господин, конница Оямы захватила скалу.

Не поднимая глаз, генерал Огаке почесывает бороду и говорит как бы самому себе:

— В таком случае один наш фланг под угрозой… — Он кивает головой пажу, закрепляющему красные лакированные латы у него на ноге, и обращается к гонцу: — Скажи, чтобы они подготовились к временной обороне. И передай также, что, если потребуется, пусть используют против конницы арбалеты. — Когда гонец покидает шатер, генерал Отаке вновь жестом подзывает своего пажа, чтобы тот помог ему снять латы.

— Сейчас я буду держать совет с князем Амимаей. Так что латы мне не понадобятся.

Генерал Отаке принимается изучать карту, прослеживает течение реки вплоть до скалы. «Проклятье!» — протягивает он. Снаружи доносится грохот копыт и лязг доспехов спешивающихся всадников. В шатер вбегают три офицера и падают ниц перед генералом.

— Мы должны отвоевать скалу, — повелительно говорит генерал, прежде чем кто-либо из прибывших успевает молвить слово. — Если мы незамедлительно не примем решительных мер, нам всем придется сдаться на милость Оямы.

— Господин! — хором восклицают воины.

— Мы должны сдерживать натиск их до тех пор, пока нам на помощь не подойдет пехота. Главные силы Оямы пока еще на другом берегу. Мы обязаны сдержать их. — Генерал обращается к карте и пальцем очерчивает на ней брод. — Вот здесь брод. Он их задержит. — И он ведет пальцем дальше, в направлении моста. — Чтобы поддержать кавалерию, они начнут переходить реку в месте брода. Атакой на мост мы разъединим их силы. А затем мы должны отбросить назад их конницу и перехватить их у брода.

— Однако, господин, — говорит один из офицеров, — основные силы у нас сосредоточены возле моста. Потребуется целый день, чтобы половину их перебросить к броду.

— Не половину, — говорит генерал Отаке. — Не половину, а основную массу мы должны сразу перебросить сюда. Они выступят ночью, чтобы к утру быть у брода.

— Что же, план хорош, — вдруг раздается низкий спокойный голос.

Офицеры вновь падают на колени. Обернувшись, генерал Отаке видит, как в шатер входит князь Амимая в сопровождении двух телохранителей.

— Государь! — восклицает генерал.

— Поднимайтесь, — командует князь Амимая. — На коленях нам не победить Ояму. — Он подходит к карте и одобрительно кивает головой. — Итак, друзья, давайте обсудим план генерала Отаке.

На другом берегу реки, тоже на холме, стоит черный шатер Оямы. Там тоже собрался военный совет, там тоже разостлана карта. Таназаки, главнокомандующий войсками Оямы, сидя в складном кресле, потягивает из чаши рисовое вино. «Нет, — говорит он, — нет, князь Ояма, ничего из этого не получится. Генералы Амимаи слишком умны, чтобы попасться на такую глупость. Мы не можем оставить мост. Это позволило бы им окружить нас, по обе стороны реки. Государь, мы не можем оставить мост. Это позволило бы им окружить нас по обе стороны реки. Государь, мы не можем поступиться ничем. На севере у нас численное превосходство. Мы сможем разбить их превосходящими силами».