ЭПИСТОЛЯРИЙ
( роман в письмах, 3 части)
г. Екатеринбург 2000. Альберт Зинатуллин.
Издатель не считает эту версию единственно верной
в хронологическом и композиционном смысле.
Читатель может сам смоделировать Книгу
на свой вкус и по своему разумению.*
*) Здесь и далее - Прим. Издателя.
«… и имя ему было Агасфер».
Апокриф.*
ГНОМОН *
ЧАСТЬ 1
***
… Я писал тебе в Балх, но никто не ответил из Балха,
Как потом не ответил из Рима. Вернулись назад
Мои письма… Слепцу будет вечно показывать палка
То, чего никогда не сумеют увидеть глаза!
Так и мне - при свечах и без свеч…
Взять, хотя бы вот это! -
Хорошо его помню - вернулось ко мне на пути
Из… неважно куда. Помню, было дождливое лето
И в промозглой гостинице, разве что мёртвый не пил.
Было странно узнать
на глазах постаревшее слово…
Я сложил пополам - и себя пополам вместе с ним.
Мой «посланец» вернулся оборванный, жирный от плова,
Значит, нет никого… Что же - мир Его праху. Аминь!
Возвращаясь, они засыпают со мной вперемешку -
Постояльцы карманов… Ещё хороши - пояса…
И мерещатся мне, просыпаясь в дешёвых ночлежках,
Под бумажными веками чьи-то чужие глаза!
…Это шутка была! В смысле - с письмами… И всё такое!
Нам с подружкой казалось тогда - это смех, умереть!
Я сидел сочинял. И обняв, сквозь окно улыбалась…
И тогда показалось, что всё ещё можно успеть.
…Ещё можно успеть
написать наши лучшие вещи,
Ещё можно по пьяни кому-нибудь в бубен набить.
Но уже одиночеством тянет от нескольких женщин,
Тех, которые нас ещё могут спокойно забыть.
Ещё можно купить неплохую рубашку из ситца,
Ещё можно успеть постирать и погладить её.
Только каждую ночь всё сильнее желанье напиться,
Как уродец в спирту - лунный мякиш в стакане плывёт.
Можно вновь захватить Телефон, Телеграф или Почту,
Всех сирот накормить, а ещё голубей и калек…
Полистай на досуге, а там - или выкинь… Как хочешь.
Только мне не пиши ничего, ради бога, в ответ!
Если Тот, Кто везде и нигде - Пусть на долю мгновенья!..
Если Свет Её глаз - Хоть чуть-чуть!
Я надеюсь, тогда
Я смогу попросить - ни покоя, ни славы - забвенья…
И надеюсь, что больше не встречу тебя никогда.
***
В отчаянье и одиночестве
пускаюсь я в путь,
без надежды
когда-нибудь даже приблизиться к цели...
Над головой,
тишиною ожившею вдруг,
кружится птица
в полузабытом веселье…
Безместная… Ей
хорошо с высоты различимы
и призраки, и люди, и следы.
Иллюзии
так ясны нестерпимо...
Прекрасное не требует воды.
Хрустит песок,
вот я и встретил друга...
Он умер
безмятежно и легко -
от времени. От этого недуга
еще не выздоравливал никто.
Открываю глаза... Мотыльки...
Мотыльки не кусаются, знаю.
Закрываю глаза, понимаю -
всё к зиме, даже это к зиме...
Я остался один на земле
и скользят молодые улитки
по глазам, где-то там...
в глубине.
ПИСЬМА НА ВОСТОК *
***
Опиум, деньги, оружие, шёлк, благовонья...
О, не однажды ходил я из Мекки в Медину.
Хадж мой был скромен, увы, я возил контрабанду -
Деньги, оружие, опиум, шёлк, благовонья.
О, не однажды ходил я из Мекки в Медину...
Не обольщайся, несчастный, улыбкам. Их твёрды улыбки.
Как под халатом дамасская сталь и лукавы,
Как под чадрою их тёмные лица и томны.
Здесь ты умрёшь - и теперь я спокоен, несчастный.
Как под халатом дамасская сталь их улыбки...
Не опасайся ни пули моей, ни отравы,
Я не пошлю ни отравы тебе и ни пули -
Нет мне нужды ни в отраве, ни в пуле, несчастный...
Здесь ты умрёшь. И теперь я впервые спокоен.
Не опасайся ни пули моей, ни отравы.
Каждою ночью, терзая пронзённую пери,
В ласках забывшись, на теле её что ты ищешь?
Ты не найдёшь ни покоя на нём, ни забвенья,
Каждою ночью терзая пронзённую пери...
Смерть будет первой спокойною ночью твоею:
Слово, которое ты уронил на базаре,
Взгляд, чересчур откровенный, и запах курилен
Сами найдут тебя, сами и мягкой петлёю
Смерть - будет первой спокойною ночью твоею.
Мне всё равно - обокрал ты меня или предал,
Всё, о несчастный, прощаю, и даже подсвечник!
Ведаю, где ты укрылся... Безумный, опомнись!
Это Восток! Не трепли языком и не шляйся,
Вдруг повезёт - и язык твой поганый не вырвут.
Не выходи никуда. Если буду в Багдаде,
Дам тебе знать. С уваженьем, такой-то.
О, не однажды ходил я из Мекки в Медину...
***
В бронзовом зеркале дремлет луна Рамадана.
Будешь в Ширазе, купи себе два ятагана.
Именно два, ятаганами славен Шираз...
Мне не бери, и без них мне на сердце погано.
Дремлет луна Рамадана, и в Мерве - луна,
Надо мне в Мерв, там грустит дорогая Она.
Мервского пурпура мерзкая льётся струя,
Ткань я тебе наливаю, как будто вина -
Сшей себе что-нибудь, мне же пришли... что-нибудь!
Лучше вина, чтобы мог я тихонько вздохнуть,
Памяти птицу ленивую бросив навстречу
Птице ленивой твоей укорачивать путь.
Будет луна Рамадана на бронзовой глади
Мне повторять отраженья, как буквы в тетради,
Буквы в слова... Знаешь, в Мерв надо мне до зарезу -
В Мерве глаза у Неё тяжелей виноградин.
Пусть - караван, пусть - сарай, пусть - луна Рамадана
Дремлет себе в этом зеркале! Три ятагана,
Будешь в Ширазе, купи! Вдруг и мне пригодится...
Пью за Неё! За тебя! Мин синэ яратам! -
В зеркале бронзовом
Дремлет луна
Рамадана.
***
Как Ибрахим с Джалилёй, или сын Шахрамана...
Помнишь ли ты Бадрбасима историю? Знаешь,
