Экономика символического обмена

ББК

Александр Борисович Долгин

Экономика символического обмена

Ответственный редактор Е. А. Лебедева

Технический редактор П. Н. Гиверц, А. В. Каньшиева

Дизайнер А. А. Иванов

Дизайн обложки С. А. Антонов

Корректор Л. А. Викулина

Верстка А. С. Тубольцев

Инфографика Д. В. Ворончихин

Рецензенты:

А. А. Аузан, доктор экономических наук

А. Л. Доброхотов, доктор философских наук

А. В. Лебедев, доктор искусствоведения

Долгин А.Б.

Экономика символического обмена. M.: Инфра-М, 2006. — 632 с.

А. Долгин, 2006

ISBN 5-16-002911-7

О КНИГЕ

«Экономика символического обмена» Александра Долгина – это, по

сути, не одна книга, а три. И хотя все эти смысловые пласты связаны

между собой, читателю неизбежно придется выбирать между различ-

ными векторами и модальностями.

Один четко очерченный срез – исследовательский. Есть книги, ко-

торые вводят в научный оборот новые пласты фактуры. Для этого тре-

буется особое умонастроение и пытливость по отношению к социаль-

ной реальности. Карл Густав Юнг указал на феномен, названный им

систематической слепотой: войдя в пору зрелости и равновесия, наука

из чувства самосохранения категорически перестает замечать некото-

рые нежелательные для нее факты и явления. В книге Александра Дол-

гина представлены целые пласты такого «неканонического» материала.

Вот лишь некоторые примеры: файлообменные сети, по которым в ин-

тернете распространяются цифровые произведения искусства, рас-

продажи модной одежды, парадокс равных цен на культурные товары

разного качества, дискуссия о том, что продуктивней влияет на твор-

чество – меценатство или коммерция и т. д. Не сказать, что все подни-

маемые в книге вопросы абсолютно новы. Но, будучи собраны вместе

и рассмотрены в единой информационно-экономической логике, они

представляют вызов научному сознанию.

Подобные вызовы далеко не всегда и не сразу оборачиваются при-

знанием со стороны официальной науки. К примеру, Джон Гэлбрейт, великий американский экономист, труды которого читает весь мир, человек запустивший в оборот целый ряд важнейших понятий, автор

предвыборной кампании Джона Кеннеди, так и не дождался ни обще-

научного признания, ни Нобелевской премии.

В книге Александра Долгина собран колоссальный материал по

рынкам культуры, среди которого я обнаружил для себя массу инте-

ресного. Особенно ярким мне показалось исследование сегментов се-

рой экономики – деятельности билетных «жучков», полулегальных

файлообменных сервисов, позволяющих бесплатно скачивать музыку

и видео в интернете и т. д. Экскурсы на территорию «серой» экономики

позволяют увидеть дыры в «белых» рынках и опровергают массу ми-

фов. В частности, можно до бесконечности ломать копья и доказывать, что принцип однородных цен на товары культуры единственно возмо-

3

О КНИГЕ

жен. Но, когда оказывается, что «жучки» без проблем дифференцируют

цены (что абсолютно не вписывается в привычную для экономистов кар-

тину), стереотипы ломаются и возникает иное видение ситуации. Соб-

ранный автором материал позволяет иначе взглянуть на многие явления

современной культуры, меняет миропонимание людей. И одного этого

хватило бы на полновесную книгу.

Второй пласт, или вектор, книги – это попытка научной систематиза-

ции. Перед непрофессиональным читателем здесь могут возникнуть оп-

ределенные трудности, связанные с научной манерой изложения, когда

одна и та же проблема многократно обсуждается на разных уровнях, в

различных проблемных ситуациях и при различных предпосылках. На-

пример, одна из центральных тем исследования – ухудшающий отбор –

рассматривается в разных частях и главах: сначала на локальном при-

мере музиндустрии, потом более широко – в рамках всего дигитального

производства, потом на примерах материальных искусств. Читателю, не

знакомому с научными кодами, подобная цикличность может казаться

сбоем повествовательного ритма. Но профессиональное сообщество не

мыслит себе иного пути. В книге построена многоуровневая система с

выходом от экономики культуры на новую институциональную эконо-

мическую теорию и на интерпретацию экономики благосостояния.

Вступив на эту стезю, автор оказывается уязвимым для нападок те-

оретиков, поскольку открывается широчайшее поле для споров по по-

воду аккуратности употребления тех или иных понятий. Например, на-

сколько ухудшающий отбор отличается от других способов пред- или

постконтрактного оппортунистического поведения. Я выскажу мысль, за которую меня могут осудить коллеги-теоретики, тем не менее я буду

на ней настаивать. Анализируя ухудшающий отбор, можно педантично

заполнять таблицу понятий, разбираться, в какую клеточку что вписать.

Но вспомним Акерлофа и суть того, за что он получил Нобелевскую пре-

мию. Вовсе не за «клеточки» и не за умственную каллиграфию, а за работу

по опредмечиванию чрезвычайно смутных ощущений. Среди экономис-

тов и до Акерлофа витали сомнения в априорной пользе конкуренции, в

том, что она всегда однозначно работает в плюс; об этом не раз писалось.

Но Акерлоф назвал ключевую причину: если потребитель не в состоя-

нии оценить качество продукта или услуги, конкуренция может рабо-

тать в минус. В статье о рынке «лимонов» он показал, как это происходит