Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 15
Авторы: Джон Голсуорси
Жанр: Классическая проза
Цикл: Голсуорси, Джон. Собрание сочинений в 16 томах №15
Формат: Полный
Всего в книге 169 страниц. Год издания книги - 1962.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.
Читать онлайн Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 15
Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 15
( Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах - 15 ) Lit-Classic.Com
В пятнадцатый том вошли пьесы Джона Голсуорси - «Маленький человек», «Толпа», «Изюминка», «Без перчаток», «Семейный человек», «Верность», «Дебри», «Спектакль», «Побег».
В своих драматургических произведениях Голсуорси поднимает вопросы социальной незащищенности, тех кто не входит в избранный круг, разоблачает антигуманность пенитенциарной системы в буржуазном обществе, жестокость и лицемерие буржуазного закона о браке и многие больные вопросы современного ему общества.
Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 15 
Действующие лица:
Маленький человек.
Американец.
Англичанин.
Англичанка.
Немец.
Юный датчанин.
Мать.
Младенец.
Официант.
Дежурный по станции.
Полицейский.
Носильщик.
Вторая половина дня. Железнодорожная платформа в Австрии. Из буфета прямо на платформу вынесены столики, за которыми сидят пассажиры. Их обслуживает молодой официант с бледным лицом. Спиной к помещению буфета на скамье сидит женщина из низшего сословия. По обе руки от нее два больших узла, на один из которых она положила младенца, завернутого в черную шаль.
Официант (подходит к столику, за которым сидит англичанин с женой). Два кофе?
Англичанин (платит). Спасибо. (Жене, с оксфордским акцентом.) Сахару?
Англичанка (с кембриджским акцентом). Кусок.
Американский путешественник (за соседним столом; через плечо у него бинокль и карманный фотоаппарат на ремне). Как там моя яичница, официант? Я уже давно жду.
Официант. Слушаю, сэр.
Немец. Kellner, bezahlen [1]. (У него жесткий голос, жесткие, закрученные кверху усы, жесткая, негнущаяся фигура. В волосах легкая проседь. Совершенно ясно, что это полковник в отставке, а может, даже и не в отставке.)
Официант. Komm'gleich! [2].
Младенец плачет, мать берет его на руки. Сидящий за четвертым столиком краснощекий юный датчанин на минуту прекращает жевать и смеется.
Американец. Яичницу!! Пошевеливайтесь же, наконец!
Официант. Слушаю, сэр. (Исчезает.)
Маленький человека мягкой шляпе появляется справа от столиков, смотрит в сторону исчезающего официанта и усаживается за пятый столик.
Англичанин (взглянув на часы). Еще десять минут.
Англичанка. Вот скука!..
Американец (обращаясь к ним). Нет, они, видно, поклялись уморить меня голодом!
Англичане молча смотрят на него.
Немец (он говорит по-английски с похвальной добросовестностью). В этих местах человек ничего достать не может.
Официант влетает с тарелкой компота, ставит ее перед юным датчанином, который тотчас расплачивается.
Немец. Kellner, bezahlen!
Официант. Eine Krone sechzig [3].
Немец расплачивается.
Американец (приподнявшись со стула и вынув из кармана часы. Ласково). Вот что, приятель. Если к тому времени, как эта стрелка пробежит еще двадцать секунд, у меня на столе не появится яичница, в раю будет одним официантом больше, понятно? Официант. Komm'gleich! (Исчезает.) Американец (обращаясь ко всем за сочувствием). Нет, я взбешен, знаете ли!
Англичанин вынимает средние листы из газеты — те, где объявления и рекламы, протягивает их жене. Младенец плачет. Мать принимается его качать. Юный датчанин перестает жевать и смеется. Немец закуривает папиросу. Маленький человек сидит неподвижно, положив шляпу на колени. Официант влетает и ставит перед американцем яичницу.
Американец (прячет часы в карман). Отлично! Не люблю скандалов. Сколько?
Расплачивается и начинает есть. Официант остановился на секунду у самого края платформы и провел рукой по лбу. Маленький человек смотрит на него и робко его окликает.
Маленький человек. Herr Ober! (Официант оборачивается.) Будьте любезны, кружечку пива. Официант. Слушаю, сэр. Маленький человек. Большое вам спасибо.
Официант выходит.
Американец (отрываясь от своей яичницы, любезным голосом). Прошу прощения, сэр. Я хотел бы знать: почему вы этого малого назвали «Herr Ober»? Вы знаете, что это значит «господин метрдотель»?
Маленький человек. Да, да!
Американец. Смешно.
Маленький человек. А его так нельзя называть?
Немец (резко). Nein — Kellner.
Американец. Вот именно! Просто «официант»!
Англичанка на мгновения выглядывает из-за газеты. Юный датчанин перестает жевать и смеется. Маленький человек переводит взгляд с одного лица на другое и поглаживает шляпу.
Маленький человек. Я боялся его обидеть.
Немец. Gott! [4]
Американец. Мы самый демократический народ, но это, знаете ли…
Англичанин (берется за кофейник. Жене). Еще?
Англичанка. Нет, спасибо.
Немец (резко). Эти субъекты… если с ними так обращаться, в ту же минуту всякое себе позволять начинают. Вы свое пиво получать не будете.
К концу этой фразы появляется официант, ставит кружку пива перед Маленьким человеком и уходит.
Американец. Очко в пользу демократии. (Обращаясь к Маленькому человеку.) Вы, верно, из тех, кто считает всех людей братьями, и всякое такое прочее.
Маленький человек (испуганно). Что вы!
Американец. Я и сам чрезвычайно высоко ценю Льва Толстого. Выдающаяся личность. Выдающаяся душевная организация. Этих официантишек следует, однако, подстегивать, чтобы не спали. (К англичанам, которые имели неосторожность взглянуть в его сторону.) Вы, конечно, убедились в справедливости моего обобщения: ведь как он тянул с моей яичницей, а?
