Сцена первая
Элегантно обставленная холостяцкая квартира.
Феликс(один сидит перед бюро и разрезает брошюры). И в-третьих. Перейдем к этой. О чем это она? «Эссе…» — вечно эти эссе — «…об улучшении пород овец, господина Ж.-Б. Дебарана». Какого черта это могло бы значить? Овцы Дебарана? Видимо, речь идет о приплоде. Однако хозяин мог бы заказывать себе более занимательные книги!.. Впрочем, все равно. Что же, загнем уголки, как обычно, не меньше трех на брошюру… Вот, должно быть, славное местечко; три повода для восхищения… И здесь еще одно; это на латыни, да простит меня Бог!.. И здесь, на последней странице… Ну все, конец. Теперь приберем на бюро, раскидаем в беспорядке письма министров, это производит впечатление… Министерство внутренних дел, секретариат; это, конечно, приглашение на обед. Министерство по делам религий, Военно-морское министерство. Три обеда за одну неделю, как мило… Все это придает кабинету славный вид. (Звонят.) Ну вот, очередная депутация, в продолжение вчерашним.
Сцена вторая
Г-н Дебаран(входя). Можно ли видеть господина Луи де Саквиля?
Феликс. Нет, сударь. Он только что вышел. Господин министр… э-э-э… внутренних дел выразил желание с ним побеседовать.
Г-н Дебаран. А не могли бы вы сказать мне, когда его можно с уверенностью застать?
Феликс. Всегда, сударь… кроме… Вы его, безусловно, застанете около полудня, в час, может быть.
Г-н Дебаран. Я приду. Передайте, что я заходил. Дебаран. Вы запомните мое имя? Дебаран.
Феликс. О, конечно, сударь. Я только что… Хозяин вчера читал вашу книгу. Да вот она, взгляните.
Г-н Дебаран. И правда. Уже прочел! И сделал пометку! Мне бы очень хотелось знать, почему он сделал здесь пометку?
Феликс. Матерь Божья! Господин… хозяин имеет обыкновение загибать углы заинтересовавших его страниц.
Г-н Дебаран. Боюсь, как бы этот пассаж о козах не показался ему слишком прямолинейным… Я бы многое дал, лишь бы знать, что он думает… Это меня пугает. Боюсь, он не в восторге.
Феликс. О, напротив. В таком случае хозяин не сделал бы пометы.
Г-н Дебаран. Вот как? Вы в этом и вправду уверены? Господин де Саквиль отмечает только понравившиеся места?
Феликс. Да, сударь.
Г-н Дебаран. Что же, тем лучше. Я вижу, вы хорошо знаете своего хозяина. Давно ли вы у него служите? Он много работает. Он очень занятой. Это странно для такого молодого человека, да еще и парижанина.
Феликс. Он проводит в трудах ночи напролет.
Г-н Дебаран. Да, он далеко пойдет… Передайте ему, что заходил один его друг из Бретани… Дебаран от господина супрефекта Морле… и поблагодарите его за то, что он прочел мое «Эссе»… Сожалею, что не имею времени дождаться его. До полудня, не так ли?
Выходит.
Феликс. Не премину. Да, сударь. (Один.) Хорош он со своими козами! Это, наверное, выборщик. А я-то принял его за ростовщика.
Сцена третья
Жюльетта(входя). Так поздно, а он еще не встал! Вот это жизнь!
Феликс. А, это вы, мадемуазель. Мы ходили на собрание депутатов, которые должны представлять нас нашим выборщикам. Мы много говорили о политике и вернулись лишь в два часа ночи. И по нашей похвальной привычке надобно было еще поработать… Ну и вот. До половины одиннадцатого входить запрещено.
Жюльетта. Рассказывайте это вашим выборщикам. Держу пари, хозяин где-то распутничал.
Феликс. Мадемуазель Жюльетта, вы прекрасно знаете, что с тех пор, как хозяин захотел стать депутатом, он больше не распутничает, как вы изволите выражаться. Он вот-вот станет общественным деятелем, вам это понятно? К тому же мадемуазель Клеманс должна понимать, что мы выше сцен ревности… Что в этом письме?
Жюльетта. Что-то очень срочное.
Феликс. Значит, это уловка.
Жюльетта. Бессовестный! Ну, отнесите же; я подожду.
Феликс. В половине одиннадцатого. Я раб своих обязательств.
Жюльетта. Вот увидите, мадам устроит вам взбучку.
Феликс. Она этого не сделает. Мы слуги, малютка. Он не ревнив; но поскольку это продолжается вот уже три месяца, никто не рассердится, если будет предлог.
Жюльетта. Шутник! Слишком уж вы остроумны. Ну же, Феликс, будьте паинькой и не пожалеете… Раз уж вы хотите все знать, это восхитительная шаль, весьма подходящий случай…
Феликс. Знаю! Но есть гораздо лучше и дешевле.
Жюльетта. Молчите. Если вы нам поможете, мадам в долгу не останется.
Феликс. За шелковое платье, которое я недавно принес, я получил сущий пустяк.
Жюльетта. Матерь Божья! Мальчик мой, тогда денег не было; это было двадцать восьмого. Приходить нужно в первый день месяца. Слушайте, дело вот в чем. Эту шаль нам дарят, но поскольку хозяин может ее заметить…
Феликс. Мы хотим притвориться, будто покупаем ее, чтобы заполучить и шаль, и денежки.
Жюльетта. Ну конечно! Что вы на это скажете?
Феликс. О женщины, женщины!
Жюльетта. Мужчины не лучше! Прежде всего, не говорите глупостей. По Савве и слава.
Феликс.Слава?
Жюльетта. Ладно вам, вы не лучше!
Выходит.
Сцена четвертая
Феликс: Каждый за себя, а Бог за всех. (Один.) Есть же глупые мужчины! Дарить кашемировую шаль певичке, которая насмехается над вами, это в порядке вещей. Но вот насмехаться над такой певичкой, как эта!.. Да, что взято, то свято!.. Мадемуазель Клеманс! Дело-то принимает хороший оборот!.. Когда подумаешь, как много бедных девушек, таких милых, таких честных, которые были бы счастливы одним куском хлеба!.. Ах, если бы я его имел, я бы не стеснялся… Но вот и хозяин.
