Жили-были два гордых соседа. Одного соседа звали сеньор Апельсин, а другого – дон Лимон.
У сеньора Апельсина были огород, сад, дом и конюшня, в которой жила его апельсиновая лошадка. Каждый день сеньор Апельсин садился на свою апельсиновую лошадку и с утра до вечера объезжал апельсиновые владения, отгоняя от них оранжевых зайцев и оранжевых ворон.
У дона Лимона тоже были сад, огород, дом и конюшня, в которой жила его лимонная лошадка. Дон садился на лимонную лошадку и день-деньской с утра до вечера объезжал свои лимонные владения, отгоняя от них жёлтых ворон и жёлтых зайцев.
Зайцев и ворон было так много, что сеньору с доном некогда было передохнуть. Наглые вороны так и норовили склевать овощи и фрукты, а хитрые зайцы ободрать кору с деревьев. Конечно, сеньор Апельсин и дон Лимон могли бы договориться объезжать свои владения по очереди: пока сеньор отдыхает, дон охраняет; а когда дон отдыхает, сеньор охраняет. Но они не могли договориться, потому что оба были очень гордые. Такие гордые, что даже не разговаривали между собой. Каждый из них боялся заговорить первым и думал: «А вдруг тогда скажут, что я не гордый?».
Однажды на сад и огород сеньора Апельсина напали целое полчище зайцев и целая туча ворон.
– Кыш! Кыш! – истошно закричал сеньор и погнал наглецов со своей земли.
Долго он за ними бегал, до самого вечера, пока не стемнело. А когда стемнело, зловредные зайцы и вороны тотчас исчезли. Сеньор Апельсин остался один в непроглядной темноте. Где его дом? Куда идти? Он не знал. И поэтому пошёл куда глаза глядят. Он так устал, что заблудился на собственной земле. Ходил-ходил кругами, а потом махнул рукой и лёг спать под первым попавшимся деревцем.
Утром следующего дня дон Лимон вышел в свой сад и увидел, что в нём полным-полно оранжевых зайцев и ворон, а под самым хорошеньким лимонным деревцем разлёгся оранжевый сеньор Апельсин. Тут дон Лимон позеленел от злости и бросился к непрошеному гостю.
– Ах, такой ты растакой, долька твоя апельсинная! – закричал он в бешенстве. – Да как ты смеешь на моей лимонной земле валяться, травку мою лимонную мять?!
Несмотря на такую грубость, сеньор Апельсин хотел извиниться за нечаянное вторжение. Но не тут-то было! Свирепый дон сорвал со своей жёлтой руки жёлтую перчатку и швырнул её в апельсиновое лицо соседа. Лицо сеньора вмиг потеряло свой приятный оранжевый цвет и стало похоже на болезненное лицо бледной поганки.
– За такое оскорбление, – зарычал он в ответ, брызжа оранжевой слюной, – вызываю вашу неслыханную кислотность на дуэль!
Дон Лимон тотчас успокоился и даже расшаркался перед столь гордым сеньором Апельсином.
– Очень хорошо, – сказал он. – В любой час дня и ночи я к вашим услугам.
– Очень хорошо, – снова стал оранжевым сеньор Апельсин. – Мой секундант сообщит вам время и место дуэли.
На следующий день к дому дона Лимона подкатила ореховая коляска. Из неё вышел доктор Орех и, учтиво поклонившись, сообщил, что в полдень дона ждут за Сахарной горой на молочном берегу Кисельной реки.
Ровно в полдень дон Лимон со своим секундантом учителем Каштаном прибыл на указанное место. Там их уже ждали сеньор Апельсин и доктор Орех. Секунданты поговорили между собой и выяснили, что спорщики будут биться на пистолетах. Доктор отмерил расстояние, а учитель позвал дона с сеньором. Вооружившись пистолетами, соседи стали друг против друга и приготовились к дуэли.
– А может, помиритесь? – уныло спросили секунданты.
– Ни в коем случае!! – хором закричали дуэлянты.
– Тогда начинайте! – отступили доктор с учителем.
Первым поднял пистолет сеньор Апельсин. Но выстрелил он не в дона Лимона, а в небо. Этим он хотел показать, что не держит обиды на соседа и готов простить ему грубость. Но так получилось, что, выстрелив вверх, сеньор Апельсин попал в одну из жёлтых ворон, которые летали высоко в небе. Ворона каркнула, испустила свой зловредный дух и кувырком полетела на землю. И упала не куда-нибудь, а прямо на макушку дона Лимона. Понятное дело, дон решил, что над ним издеваются и пустили пулю в воздух только для того, чтобы его же вороной стукнуть по его же голове. Не задумываясь, дон выстрелил в сеньора. Рука Лимона так дрожала от злости, что пуля лишь оцарапала оранжевую лысину Апельсина.
– Негодяй! – завизжал от обиды сеньор, выхватил из ножен шпагу и бросился на противника.
Дон тоже выхватил шпагу. Дуэлянты принялись рубиться не на жизнь, а на смерть. Рубанул сеньор, но дон подставил свою шпагу. Рубанул дон, но теперь сеньор подставил свою шпагу. Тогда сеньор изловчился и хотел было уколоть дона, но дон Лимон увернулся. После этого дон Лимон изловчился и попытался уколоть сеньора, но сеньор Апельсин тоже увернулся. Так рубились они час за часом до самого вечера. А вечером присели передохнуть, поужинали, дождались, когда на небо выйдет полная луна, и в лунном свете вновь стали драться. Они бегали туда-сюда по молочному берегу, петляли меж деревьев, загоняли друг друга в воды Кисельной реки. Раз за разом скрещивая шпаги, они то взбирались, то спускались по склонам Сахарной горы. Но ни дон сеньора, ни сеньор дона одолеть не могли.