— Ы-ы-ы, ыых-мф! — приглушенный женский плач раздавался из-за двери.
Макс отворил заваленную хламом дверь, увидел вход в большой танцевальный зал. На сцене за длинным столом сидела стройная девчушка и ревела во весь голос.
— Ы-ы-ы-мф! — плакса достала платочек. Вытерла нос.
Парень подошёл ближе, с интересом осмотрел плаксу: Невысокая, хрупкая, в своем коротком халатике она казалась совсем девочкой. Почти куклой.
— Я, конечно, мог бы спросить, как пройти в библиотеку? — иронично произнёс Максим. — Или извинится, а потом спросить, сколько часов осталось до последней электрички? Но чувствую, что это будет не вовремя и не к месту.
Девушка подняла, зареванные глаза. Удивлённо заморгала густыми ресницами. Громко шмыгнула мокрым носом, вытерла его платком, а затем произнесла…
— Ты, ещё, кто?
— Я, Максим. Кладовщик.
— Кладовщик? Чего-то я не знаю тебя. У нас нет кладовщиков… Максимов.
— Так, я — первый день. Только устроился. Кстати, а вас, как зовут?
— Алёна!
— Вот, Алёна! Представляете, сижу в кладовке, — он махнул за спину, в сторону открытой двери. — Разбираю всякое старь… Всякое новье. Работа серьёзная — с документами! И вдруг слышу, кто-то настойчиво плачет, всхлипывает, почти что зовёт. Думаю — надо помочь. Ринулся к двери. Открыл. А тут — вы.
— Мф-фф, — рёва в последний раз всхлипнула, нервно потеребила мокрый носовой платок.
— От нас ушёл радист — Витюша. Я накричала на него, что он пьяница и руки распускает, а он обругал меня и ушёл. Навсегда. Сказал, не вернётся. А у нашего ДК сегодня юбилей. Будет много гостей. Даже с горкома. А после торжественной части запланировали танцы.
Плакса продолжила растирать кулаками покрасневшие глаза.
— А теперь проводить их некому. Выходит, я виновата и меня скоро вытурят из профкома.
— Ы-ы-ых, мфф, — снова брызги в сторону пола.
— «Хорошенькая», — Макс, с восхищением рассматривал зареванную девчушку: Тонкий, словно точёный нос. Прямые брови. Выразительные глаза. Родинка над верхней губой. Густые, длинные волосы цвета спелой пшеницы зачесаны назад и резиночкой собраны в длинный, почти до талии, хвост, похожий на лисий — желтоватый, пушистый. Нежная, высокая шея. Хрупкая, утончённая фигурка.
— «И не просто хорошенькая, а очень хорошенькая!», — он подошёл ближе к незнакомке. От неё приятно пахло духами. Запах был настолько притягательный, дразнящий, что от него слегка закружилась голова.
И вдруг неожиданно для самого себя Максим предложил…
— Я могу провести. Делов — то. В кладовке прибрал. Делать больше нечего. Давай, помогу.
— Правда? — Алёна недоверчиво посмотрела на неизвестного парня, чуть улыбнулась и пожала плечами. Она всё ещё не верила в случайное совпадение. Её серые глаза смотрели с любопытством, добродушно, и это придавало лицу девушки необыкновенную привлекательность.
— Ты толковый? Сможешь работать на музыкальной аппаратуре?
— Я работал на радио! Опыт есть! — Максим не мог оторвать глаз от незнакомки. Было странное чувство — он будто приблизился к пропасти, заглянул туда, и сейчас от этого сладко кружилась голова.
— Правда, немного. Но, провести танцевальную программу смогу, точно.
— Хорошо, — новая начальница радостно поднялась с места. Слезы вмиг просохли. Настроение у неё улучшилось. Теперь на Макса задорно глядели два смеющихся кусочка неба. Они улыбались и тянули куда-то вдаль.
— Тогда, я назначаю тебя звукооператором, на время прохождения танцевальной программы. Вот, перечень музыкальных композиций. Здесь, коробка с лентами. Все подписаны. Композиции надо выбрать по списку. Поочередно включать. А затем название песен объявлять по микрофону, сможешь?
Ди-джей взял листок с перечнем. Не читая его, сразу произнёс…
— Смогу! Танцевальные программы я вёл ранее. Более того, если есть минусовка популярного хита, я даже могу спеть.
— Здорово! — глаза организаторши засветились влажным, горячим блеском.
— Тогда я побежала. Надо ещё успеть написать приветственное слово для директора, потом меню подготовить на банкет. За всем проследить. А ты готовь программу.
Она встала из-за стола и быстро направилась к выходу.
— Подожди, — Макс окликнул бойкую организаторшу юбилейного события.
— А где аппаратура?
— В углу, на столе, — Алёна чуть прищурила глаза, и взглянула на него испытующе, с тайным немым лукавством.
— Сам разбирайся. Я, если, что — на втором этаже, в профкоме, — она быстро выскочила из зала.
— Сам разбирайся… — Макс ехидно спародировал хорошенькую вертихвостку и направился в угол сцены.
— Зачем полез помогать? — недовольно забухтели, оставшись в одиночестве.
— Сидел бы в кладовой, спокойно чай пил. Читал новости в смартфоне, чатился. Нет — нашёл работу. А оно мне надо?
Помощник подошёл к столу, куда указала девушка.
— Что у нас тут? — он внимательно осмотрел стол с аппаратурой. После чего у него непроизвольно расширились зрачки глаз.
На столешнице находилось: Два старых катушечных магнитофона «Юпитер» и «Маяк», допотопная магнитола «Лениград-003», огромный усилитель со стёртым названием, старый, пошарпаный микрофон, большая деревянная коробка с тумблерами и целая куча толстых проводов уходивших из неё в глубину зала. Недалеко от стола, в самом углу сцены, как украшение сценической площадки стоял большой черный рояль. А за ним, словно охранник, затаился гипсовый бюст Владимира Ильича Ленина на обитом кумачом постаменте.
