Действительное путешествие в Воронеж. Сочинение Ивана Раевича

Действительное путешествие в Воронеж. Сочинение Ивана Раевича

Авторы:

Жанр: Критика

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 1 страница. У нас нет данных о годе издания книги.

«…Итак, «действительное» есть то, что есть в самом деле; «воображаемое» есть то, что живет в одном воображении, а чего в самом деле нет; «призрачное» есть то, что только кажется чем-нибудь, но что совсем не то, чем кажется. Мир «воображаемый» в свою очередь разделяется на «действительный» и «призрачный». Мир, созданный Гомером, Шекспиром, Вальтером Скоттом, Купером, Гете, Гофманом, Пушкиным, Гоголем, есть мир «воображаемый действительный», то есть столько же не подверженный сомнению, как и мир природы и истории; но мир, созданный Сумароковым, Дюкре-Дюменилем, Радклиф, Расином, Корнелем и пр., – есть мир «воображаемый призрачный». Потому-то он теперь и забыт всем миром…»

Читать онлайн Действительное путешествие в Воронеж. Сочинение Ивана Раевича


Слово «действительный» принимается в двух значениях: как противоположность слову «воображаемый» и как противоположность слову «призрачный»[1]. Итак, «действительное» есть то, что есть в самом деле; «воображаемое» есть то, что живет в одном воображении, а чего в самом деле нет; «призрачное» есть то, что только кажется чем-нибудь, но что совсем не то, чем кажется. Мир «воображаемый» в свою очередь разделяется на «действительный» и «призрачный». Мир, созданный Гомером, Шекспиром, Вальтером Скоттом, Купером, Гете, Гофманом, Пушкиным, Гоголем, есть мир «воображаемый действительный», то есть столько же не подверженный сомнению, как и мир природы и истории; но мир, созданный Сумароковым, Дюкре-Дюменилем, Радклиф, Расином, Корнелем и пр., – есть мир «воображаемый призрачный». Потому-то он теперь и забыт всем миром. Теперь нам предстоит важный труд – решить, к которой из этих категорий принадлежит «действительное» путешествие в Воронеж г. Раевича, который, в посвящении своей книжки г. Узанову, откровенно признается, что он «еще не причислен к великим людям, уже увенчанным громким титулом «литератора». Цель и предмет путешествия, в книжке г. Раевича, занимает каких-нибудь две-три странички; вся же она занята описанием событий, которые совершились с автором на дороге от Москвы до Воронежа. Во-первых, его встретила, в Тульской губернии, ужасная буря. В то время как почтенный автор «при очаровательном звуке переливных тонов свирели погружался в сладостное чувство самозабвения и переносился в недро благословенной Аркадии» и как «душа и сердце его таили от восторга»[2]

Вдруг заиграли ветры; небосклон начал мрачиться; облака толпами понеслись по тверди; молния заброздила по горизонту с сильным треском грома, и природа в ужасе погружалась в мертвое оцепенение. Мрачные тучи рыскали на черных своих крылах; в подлунной (уж будто бы во всей!) воцарилась гробовая мрачность; только молния, извилистою змеею рассекая тучи, освещала трепещущую природу. Буйные ветры, раскаты грома, зияние молнии, слившись в смертоносную игру стихий, отражали грозный разговор неба с земной перстью.

Вследствие такового случая почтенный автор попал в дом одного тульского помещика.

Место, где возвышалась мыза П… И… Г…ого, было под особенным покровительством природы; дом его, как только мог я рассмотреть при лунном свете, стоял на возвышенной гранитной скале, которую рука причудливой природы разукрасила образованием колоннад и минаретов; при скате скалы (,) на отлогом берегу извивистой речки (,) расстилалась долина.

По «гранитным скалам, разукрашенным природою колоннадами и минаретами» и находящимся в Тульской губернии, мы почитаем себя вправе отнести путешествие г. Раевича к разряду «воображаемо-призрачных» произведений литературы.

Вот беседа г. Раевича с его гостеприимными хозяевами.

Предметом первого нашего разговора была Москва; потом речь перешла к учености; все литераторы и все издатели журналов были исчислены. Петр Иванович, превознося всех наших издателей[3] (,) с особенным уважением относился о гг. Грече и Булгарине. «Перо первого (то есть Греча, который издает «Северную пчелу»), – говорил он, – не подражаемо в слоге; а последнего (то есть г. Булгарина, который должен написать в «Пчелу» отзыв о книге г. Раевича) мило в критике; он также душевно скорбел о смерти Пушкина и ожидал чего-то великого от молодых поэтов». «Я даже предугадываю, – присовокупил он, – что на развалинах со временем (?) забытой (!) славы Пушкина водрузится слава Бенедиктову».

Считая славу Пушкина бессмертною, подобно славе незабвенных поэтов Державина и Ломоносова, славе бессмертного Карамзина, я не соглашался, чтобы слава Пушкина, столь ярко озарившая горизонт литературного мира в нашем веке, могла когда-нибудь подернуться черным флером забвения.

– Пушкина нельзя еще сравнить с Державиным и Ломоносовым, – возразил Петр Иванович, – он также далек и от Карамзина, которые должны быть бессмертными потому, что Ломоносов (,) дав новый оборот стихотворению (,) возродил поэзию; а Карамзин заговорил первый чистым русским языком, и все сердца отозвались на его голос.

– Но и Пушкин, – сказал я, – в наш век, первый начал пленять читателей новою игрою слов (?!..), удивительною легкостию, чистотою слога.

– Неужели же в нынешнее время, когда Россия исполинскими шагами идет к самобытности в образовании, писатели наши должны подражать векам протекшим (?).

– Нет! – присовокупила Вера Николаевна, – наступление каждого века должно быть улучшением языка отечественного.

– Это исполнили недавно наши писатели, – сказал я (,) обратясь к Вере Николаевне. – Назад тому не более пяти лет литература наша получила быстрый переворот.

– Но Пушкин только предупредил их, имея от природы живое воображение и высокие таланты, и сделал только то, что должен был сделать; но впрочем он не оставил нам ничего самобытного.

Этот литературный разговор показался нам столь «действительным», что мы ни минуты не поколебались выписать его весь, от слова до слова, в надежде, что какой-нибудь составитель курса эстетики или теории поэзии воспользуется им…


С этой книгой читают
Киберы будут, но подумаем лучше о человеке
Жанр: Критика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


«Человеку может надоесть все, кроме творчества...»
Жанр: Критика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


О репертуаре коммунальных и государственных театров
Жанр: Критика

«В Народном Доме, ставшем театром Петербургской Коммуны, за лето не изменилось ничего, сравнительно с прошлым годом. Так же чувствуется, что та разноликая масса публики, среди которой есть, несомненно, не только мелкая буржуазия, но и настоящие пролетарии, считает это место своим и привыкла наводнять просторное помещение и сад; сцена Народного Дома удовлетворяет вкусам большинства…».


От Ибсена к Стриндбергу
Жанр: Критика

«Маленький норвежский городок. 3000 жителей. Разговаривают все о коммерции. Везде щелкают счеты – кроме тех мест, где нечего считать и не о чем разговаривать; зато там также нечего есть. Иногда, пожалуй, читают Библию. Остальные занятия считаются неприличными; да вряд ли там кто и знает, что у людей бывают другие занятия…».


Доброжелательный ответ
Жанр: Критика

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жюль Верн — историк географии
Жанр: Критика

В этом предисловии к 23-му тому Собрания сочинений Жюля Верна автор рассказывает об истории создания Жюлем Верном большого научно-популярного труда "История великих путешествий и великих путешественников".


Несторианство и Древняя Русь
Жанр: История

Работа представляет собой исследование древнерусско-несторианских связей и вошла в состав первой части "Опыт преодоления самообмана" Трилистника Мысленного Древа из книги "Поиски вымышленного царства".


Распря восьмидесятых годов VI века в тюркском каганате
Жанр: История

Доклад прочитан 7 марта 1963 г. на заседании Отделения Этнографии Всесоюзного Географического Общества. За ним последовал диспут.


Восточная трибуна

«Развалины стадиона заросли диким бурьяном. Среди вздыбленных досок и щебня несколько чудом сохранившихся рядов восточной трибуны. Внизу свалены в кучу развороченные глыбы постаментов с остатками спортивных скульптур, только одна поставлена прямо – гимнастка, с отбитой головой. На футбольном поле, в сухом безветрии, стоят могучие лопухи. За высокой стеной с треснувшими гипсовыми чашами угадывается неторопливая жизнь провинциального города в разгар жаркого летнего дня. Два молодых человека с дорожными сумками в руках проникли на территорию заброшенного стадиона и по полю направились к восточной трибуне…».


Библиотекарь

«В бывшем монастыре расположились библиотека и артель инвалидов. Сквозь зарешеченные окна видно, как несколько незрячих делают свою нехитрую работу. Полки библиотеки, хранящие прежний порядок, пусты. В проходе два слепых баяниста, прислушиваясь друг к другу, растягивают мехи баянов. Появился Паша – крохотный мужичок с восторженным лицом. Его настигает Екатерина Федоренко…».


Другие книги автора
«Несколько слов о поэме Гоголя “Похождения Чичикова или Мертвые души”»
Жанр: Критика

Настоящая статья Белинского о «Мертвых душах» была напечатана после того, как петербургская и московская критика уже успела высказаться о новом произведении Гоголя. Среди этих высказываний было одно, привлекшее к себе особое внимание Белинского, – брошюра К. Аксакова «Несколько слов о поэме Гоголя «Похождения Чичикова или мертвые души». С ее автором Белинский был некогда дружен в бытность свою в Москве. Однако с течением времени их отношения перешли в ожесточенную идейную борьбу. Одним из поводов (хотя отнюдь не причиной) к окончательному разрыву послужила упомянутая брошюра К.


<Статьи о народной поэзии>
Жанр: Критика

Цикл статей о народной поэзии примыкает к работе «Россия до Петра Великого», в которой, кратко обозревая весь исторический путь России, Белинский утверждал, что залог ее дальнейшего прогресса заключается в смене допетровской «народности» («чего-то неподвижного, раз навсегда установившегося, не идущего вперед») привнесенной Петром I «национальностью» («не только тем, что было и есть, но что будет или может быть»). Тем самым предопределено превосходство стихотворения Пушкина – «произведения национального» – над песней Кирши Данилова – «произведением народным».


Речь о критике
Жанр: Критика

«Речь о критике» является едва ли не самой блестящей теоретической статьей Белинского начала 40-х годов. Она – наглядное свидетельство тех серьезных сдвигов, которые произошли в философском и эстетическом развитии критика. В самом ее начале Белинский подчеркивает мысль, неоднократно высказывавшуюся им прежде: «В критике нашего времени более чем в чем-нибудь другом выразился дух времени». Но в комментируемой статье уже по-новому объясняются причины этого явления.


Сочинения Александра Пушкина. Статья вторая
Жанр: Критика

Содержание статей о Пушкине шире их названия. Белинский в сущности, дал историю всей русской литературы до Пушкина и показал становление ее художественного реализма. Наряду с раскрытием значения творчества Пушкина Белинский дал блестящие оценки и таким крупнейшим писателям и поэтам допушкинской поры, как Державин, Карамзин, Жуковский, Батюшков. Статьи о Пушкине – до сих пор непревзойденный образец сочетания исторической и эстетической критики.