Прозвучал сигнальный колокол – «заглушите двигатели» – и огромный океанический лайнер замедлил ход, рассекая привередливое море, а потом, наконец, неподвижно замер напротив места карантина. Стояла ночь, и морская вода с ее покрытыми пеной волнами, как обычно, выглядела очень красивой под все более ярко сияющим небесным сводом.
На носу этого огромного корабля, прислонившись к фальшборту, стояла красивая девушка. Одета она была довольно просто, как те, кто совершил паломничество и с тех пор всю свою жизнь старается занимать самое скромное место. Однако эта девушка обладала редкой красотой, и простота ее наряда капитулировала перед королевской миловидностью ее лица и фигуры. Ее голубые глаза были устремлены к небу – сияющие звезды удерживали ее застывший на них взгляд.
На ее лице было печальное выражение. Его нельзя было назвать сильным горем – скорее, это было что-то вроде мечтательной грусти, рожденной из небольшой лихорадочной тревожности. И это поистине ангельское выражение на лице девушки крайне ярко и даже пугающе контрастировало с лицом другого человека, находившимся недалеко от нее.
Какой-то мужчина, одетый, как немецкий эмигрант, украдкой подкрался к тому месту, где стояла юная пассажирка. Его лицо, в другое время выглядящее вполне прилично, искажало злобное и смертоносное выражение. Несмотря на то, что этот человек был одет, как бедный приезжий, в целом в его облике было нечто, создававшее впечатление, что эта одежда была всего лишь маскировкой. В нем не было ничего, что указывало бы на ту добрую флегматичную натуру и постоянно случающиеся из-за недостатка опыта глупости, которые характеризуют обычного эмигранта. У него было хитрое лицо – и оно казалось крайне хитрым именно в эту минуту, когда он стоял, уставившись на ту прекрасную девушку. Так смотрят на свою цель – жестоким и смертоносным взглядом.
Мужчина подползал все ближе и ближе к своей жертве, не сводя глаз с ее профиля. Глаза девушки были обращены в другую сторону, и она не видела, как к ней приближается злодей, явно желающий причинить ей вред. А фальшивый эмигрант, тем временем, опустился на четвереньки и, словно червяк, стал бесшумно продвигался вперед. Наконец, он приблизился к красавице на расстояние нескольких футов.
Все было тихо.
Большой пароход ждал шлюпку санитарного врача, и весь экипаж собрался в средней части судна. Даже впередсмотрящий на время покинул свой пост. Это был отличный момент для задуманного преступления.
Одинокая красивая девушка преодолела все опасности открытого океана, но теперь, когда корабль добрался до безопасной гавани, столкнулась с еще более сильным риском. Человек, который только что полз к ней, внезапно вскочил на ноги и прыгнул вперед. Его жертва не успела даже вскрикнуть, как он уже держал ее мертвой хваткой.
Нож блеснул в воздухе, а потом сверкнул еще ярче, опускаясь вниз, к нежной фигуре девушки, и в следующий момент ее тело было поднято вверх и сброшено за борт парохода. Без единого крика она полетела вниз и исчезла среди темных вод.
Примерно за три часа до описанных выше событий, в то время, когда пароход, на котором произошла эта трагедия, еще находился далеко в море, в офисе начальника сыскной полиции в Нью-Йорке случилось обычное происшествие. Шеф этого участка только что закончил беседу с одним из инспекторов. Войдя в свой кабинет, он увидел красивого и проницательного на вид мужчину, с ярко выраженными тевтонскими чертами лица. Этот человек сидел за своим столом и читал вечернюю газету.
– Фриц, – сказал его босс, – вы именно тот человек, который мне нужен.
– Я к вашим услугам, капитан, – последовал незамедлительный ответ, после чего у начальника с подчиненным состоялся длительный разговор. О результате этого разговора мы в двух словах расскажем следующее: в Германии произошло убийство и ограбление, и имелось подозрение, что грабитель и убийца, вместе с сообщником, захватив добычу, пробрались на некий пароход, который в любой момент должен был прибыть в Нью-Йорк.
Фрица Хармона, уроженца Германии, родители привезли в Нью-Йорк, в совсем еще юном возрасте, и хотя он был немцем по рождению и воспитанию, его можно было назвать полноценным Нью-Йоркцем. Этот человек несколько лет прослужил в полиции, а потом, за выдающиеся заслуги в деле об одном крупном ограблении, был направлен в сыскное отделение. Фриц был красивым, проницательным и смелым офицером, и даже за короткое время работы на новом месте он успел зарекомендовать себя очень полезным человеком и эффективным сотрудником. Будучи немцем по рождению и знатоком немецкого языка, Хармон был сразу же выбран для работы по розыску преступников, прибывших из-за границы.
Получив подробную информацию о случившемся, наш герой сразу же покинул кабинет шефа и отправился ловить немецкого преступника своими собственными методами.
Фриц достиг успеха в жизни, как немецкий эмигрант. Он придумал хитрую схему, позволяющую ему выдавать себя за ничем не примечательного приезжего. Изображая именно такого человека, Хармон поспешил теперь к одному из пирсов. Лоцманский катер должен был отправиться в бухту только на рассвете, но детектив, с помощью нескольких зеленых бумажек, сотворил волшебное изменение в назначении моряка, владевшего катером, и уже через час после расставания с начальством мчался по волнам прочь, мимо мерцающих огней города, приближались к берегу Сэнди Хук на борту быстроходного лоцманского судна.
