Племя собралось вокруг костра: ближе к огню, конечно, мужчины, чуть в отдалении женщины и дети. Все были радостно возбуждены, кто-то плясал, кто-то восторженно восклицал «Хей-хо-хо!», кто-то смеялся. Шаман равномерно постукивал в бубен. Скоро они все успокоятся, рассядутся у огня и наедятся досыта мяса. Потому что сегодня праздник. Сегодня каждый получит столько, сколько сможет съесть. А вот запас будет делить старейшина — его нужно растянуть на всю зиму.
Варргх отделился от пёстрого круга сородичей и подошёл к скале. Трое охотников в пещере усердно свежевали тушу медведя. Эту пещеру, куда зверь завалился спать на зиму, племени пришлось искать полный лунный круг. Теперь здесь будут жить люди. До весны, пока племя вновь не соберётся в леса. И мясо до той поры будет под рукой. Варргх погладил сведённый от голода живот и прислушался к тому, что происходит внутри пещеры.
Хотя медведь был убит, пещера продолжала разговаривать голосом прошлого хозяина: «Гурх-гурх-гурх!» И в животе у Варргха тоже гулко заухало, загудело. Ещё бы, Варргх был очень голоден. Из пещеры неторопливо вышел первый охотник с большим шмотом мяса, вздёрнутым на копьё. Варргх улыбнулся и бегом помчался назад к племени, которое, завидев долгожданную трапезу, разразилось ещё большим числом приветственных радостных возгласов, визгов и воплей.
Когда все наелись, то расходиться не спешили. Потекли разговоры. Сначала, разумеется, обсудили то, что волновало всё племя — появление на небосклоне новой звезды. Одни говорили, что это добрый знак, другие утверждали, что новая звезда несёт гибель миру. Никто не заметил, как от разговоров о звезде перешли к обсуждению того, как жилось при Серхе, прошлом старейшине. Одни считали, что он был много лучше нынешнего: при Серхе у племени всегда было мясо, и пещеры с медведями не приходилось искать помногу дней. Другие же думали, что хоть нынешний старейшина и мягковат, и даже, может быть, слаб — ведь позволяет же обсуждать самого себя после зимнего пира, попробовал бы кто при Серхе о нём что недоброе сказать — но зато сейчас не выгоняют людей из племени за мелкие провинности, не уводят в дебри стариков и больных детей, не отдают их злым духам леса. Разговор о старейшинах перерос в яростный спор, замелькали кулаки, и вот у кого-то по лицу уже полилась первая кровь. Хорошо, что новый старейшина запретил людям драться ножами и копьями. Многих бы не досчитались после таких споров. Варргху нравился новый старейшина. А Серха он побаивался. Тот пригрозил Варргху, что если он не перестанет слишком много думать, то пожалеет об этом. И Варргх знал, что это не пустая угроза. Поэтому он был рад, когда Серх утонул в реке. Варргх любил думать.
А потом дурачок Мих ляпнул, что соседнее племя не такое уж и плохое. На него, конечно, зашикали. Соседи были людоедами, прошлой зимой они выкрали из племени четырёх человек и съели их. Варргх вдруг подумал, что если бы охотники не нашли пещеру с медведем, то кое-кто согласился бы с Михом, хотя ни для кого не было секретом, что Мих непроходимо глуп. И всё же, и всё же… Сытый желудок меняет мысли человека. Это Варргх хорошо усвоил с детских лет.
Когда празднество закончилось и все потянулись на ночлег к пещере, он почувствовал, что спать совсем не хочет. Словно какая-то радостная сила вселилась в него. Он посмотрел на новую яркую звезду. Она влекла его к себе. И он, подхватив на плечо сшитую из прохудившихся бурдюков котомку, пошёл вслед за звездой.
Варргх шёл по лесу и думал о том, что не все духи злые. Некоторые из них добры. Вот дух, который каждую зиму помогает найти племени пещеру с медведем, он наверняка добрый. Конечно, шаман с этим бы не согласился. Но шаману важнее всего получить свою долю еды за камлание. Ему выгодно, чтобы племя думало, что все духи злые.
Но сегодня был пир, великий праздник. И не потому, что злые духи отступили. А потому, что добрые подарили племени свою радость. Варргх почувствовал, что должен обязательно сообщить об этом людям. Он повернул назад к пещере.
Неподалёку от пещеры росла ель. Варргх остановился рядом с ней и погладил колючую еловую ветку. Он лукаво улыбнулся — всё-таки Серх был не прав — думать хорошо, и он, Варргх, придумал новый праздник. Праздник доброго духа. Он назовёт этого духа Дедом Морозом. Должен же тот как-то называться. Есть Дух Зимы, но он злой. Есть Дух Снега, от него тоже добра не жди. А Дед Мороз будет радовать всех людей, даже маленьких ребятишек.
Летом Варргх собирал красивые камушки у реки, а из кривых коряг вырезал фигурки зверей. Он носил их с собой в своей сшитой их прохудившихся бурдюков котомке. Сейчас он их вытряс из неё и, утоптав под елью снег, разложил вокруг ствола. Утром детишки проснутся, и у них будут подарки от доброго духа — Деда Мороза. Как отлично он всё придумал! Не хуже шамана.
Варргх отломил несколько еловых ветвей и сделал из них себе бороду. Он одел шкуру шиворот-навыворот, обсыпал её снегом и громко завывая: «Я добрый-добрый Дед Мороз, я подарки вам принёс», — пошёл к пещере.
Навстречу ему показалась вынырнувшая из мрака фигура шамана. Тот что-то объяснял идущим вслед за ним людям, а те согласно кивали. Варргх поспешил вперёд — он нёс им добрую весть и не почуял угрозы. Только когда камень ударил его в лоб, и он упал и почувствовал жгучую боль во всём теле — его пинали ногами и били копьями — только тогда он понял, что злые духи так легко не сдадутся. Когда лежащий на снегу Варргх издал последний вздох, загадочная новая звезда рассыпалась искрами по небу, а где-то вдали раздался страшный грохот.
