Дальний остров

Дальний остров

Авторы:

Жанры: Публицистика, Критика

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 93 страницы. Год издания книги - 2014.

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Читать онлайн Дальний остров


Боль — это не смертельно

>Речь на церемонии вручения дипломов в Кеньон-колледже, май 2011 года

Доброе утро, выпуск две тысячи одиннадцатого года! Доброе утро, родные выпускников и их преподаватели! Для меня быть здесь сегодня огромная честь и удовольствие.

Позвольте мне исходить из предположения, что, избрав для этого выступления литератора, вы знали, на что идете. Я сейчас займусь тем, чем обычно занимаются литераторы, а именно буду говорить о себе в надежде, что мой опыт чем-то отзовется в вас, в вашем личном опыте. Темы, которые я намерен затронуть, — это любовь, ее роль в моей жизни и тот странный технокапиталистический мир, что вы наследуете.

Пару недель назад я заменил прослуживший мне три года смартфон BlackBerry Pearl намного более мощным BlackBerry Bold с пятимегапиксельной камерой и возможностями 3G. То, как далеко за эти три года продвинулась технология, само собой, произвело на меня сильное впечатление. Даже когда мне не надо было никому звонить, посылать SMS или электронное письмо, мне хотелось держать свой новый Bold в руке, поглаживать его, наслаждаться необыкновенной четкостью изображения на экране, шелковистой чуткостью крохотного тачпада, поразительной быстротой реакции, обольстительной элегантностью графики. Словом, новое устройство вскружило мне голову. Подобным же образом, разумеется, ее вскружило в свое время и старое устройство; но за минувшие годы наши отношения утратили свежесть. Поколебалось мое доверие к Pearl, встали вопросы о надежности, о совместимости, под конец даже возникли сомнения в психическом здоровье моего смартфона, и в итоге я должен был признать, что моя с ним связь исчерпала себя.

Надо ли мне говорить, что нашу связь, если только не заниматься нелепым очеловечиванием и не воображать, будто мой старый BlackBerry опечалился из-за угасания моей любви к нему, следует назвать целиком и полностью односторонней? Все-таки не удержусь и скажу об этом. И еще скажу, что в описаниях последних моделей гаджетов все чаще и чаще используется эпитет «сексапильный»; что все то крутое и отпадное, что мы теперь можем делать с этими гаджетами, — к примеру, побуждать их к действию голосовыми командами, увеличивать изображение, скажем, на iPhone, разводя пальцы, — людям, жившим сто лет назад, показалось бы колдовством, творимым с помощью магических заклинаний и манипуляций; что, говоря об эротических отношениях, в которых все замечательно, мы склонны употреблять те же слова: колдовство, магия. Позвольте мне высказать мысль, что, подчиняясь логике техноконсьюмеризма, которая предписывает рынку выявлять и удовлетворять заветные желания потребителей, наша технология стала чрезвычайно искусна в создании продуктов, отвечающих нашему воображаемому идеалу эротических отношений: предмет любви ни о чем нас не просит, но предоставляет нам все, причем мгновенно, он наполняет нас чувством всесилия и не закатывает ужасных сцен, когда его заменяют предметом еще более сексапильным и отправляют в ящик стола; позвольте, обобщая, сказать, что конечная цель технологии — телос нашей технэ — в том, чтобы заменить природный мир, безразличный к человеческим желаниям, — мир ураганов, тягот, хрупких сердец, мир сопротивляющийся — миром, до того отзывчивым на наши желания, что он фактически становится продолжением нашего «я». И наконец, позвольте мне заключить, что из-за этого техноконсьюмеристский мир не в ладах с реальной любовью, что она ему угрожает, а он волей-неволей должен угрожать ей в ответ.

Его первая линия обороны — превращать своего недруга в товар. Каждый из вас может привести самые тошнотворные для себя примеры коммерциализации любви. Для меня это свадебная индустрия, рекламные телесюжеты с милыми детишками или с дарением автомобилей на Рождество, нелепейшее отождествление бриллиантовых украшений с преданностью до гробовой доски. Смысл один: любишь кого-нибудь — покупай вещи.

Родственное этому явление — нынешний переход благодаря Фейсбуку понятия «нравится» из области внутренних состояний человека в сферу действий, совершаемых с помощью компьютерной мыши: ощущение превращается в декларацию о потребительском выборе. А «нравится» — это в коммерческой культуре всеобщий заменитель любви. Поражает, насколько все потребительские продукты — и в первую очередь электронные устройства и приспособления — нацелены на то, чтобы нравиться, чтобы быть бесконечно привлекательными. По сути, это и есть определение потребительского продукта — в противоположность продукту, который является всего-навсего собой, чьи изготовители не одержимы желанием сделать так, чтобы он вам понравился. Я говорю, к примеру, о реактивных двигателях, лабораторном оборудовании, серьезном искусстве и литературе.

Если теперь перенести все это в человеческую плоскость и вообразить себе личность, определяющая черта которой — отчаянное стремление нравиться, то что же мы увидим? Мы увидим человека, лишенного целостности, лишенного центра. В патологическом случае он окажется нарциссистом — человеком, который не в силах пережить ущерба своему самоощущению, причиняемого одной только мыслью, что он кому-то не понравился; в результате нарциссист либо уклоняется от общения с людьми, либо доходит в своем желании нравиться до разрушительных для личности крайностей.


С этой книгой читают
Инцидент в Нью-Хэвен

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Чернова

Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…


Гласное обращение к членам комиссии по вопросу о церковном Соборе

«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Библия и Вавилон
Жанр: История

Классическое историко–археологическое исследование немецкого учёного по результатам раскопок на территории древнего Вавилона.Предлагаемая книга представляет собой содержание трёх чтений знаменитого немецкого ассириолога Фридриха Делича, вышедших вскоре отдельным изданием («Babel und Bibel», ein Vortrag von Friedrich Delitzch). Сразу после выхода в свет это сочинение произвело переполох как среди широких кругов читающей публики, так и среди богословов. Смелые сопоставления текста Библии с дошедшими до нас отрывками вавилонской и ассирийской литературы и множество новых сведений, внесённых Деличем в эту, до того времени мало исследованную, область истории, навлекли на автора обвинения в желании подорвать устои религии, уронить божественный характер происхождения библейских сказаний.В своём исследовании Делич в живой и увлекательной манере рассказывает о результатах очень успешных ассиро–вавилонских раскопок, а также приоткрывает новые страницы древней истории Ближнего Востока.


Маг в пижаме

Роман в рассказах о ленивом волшебнике Илларионе…


Возвращение

Главный герой возвращается в свой родной город. Приехав, он встречается с прошлым из своей юности, которое жило в нем все годы.«Куда ты бежишь? От кого? От нее? От себя? Признайся, что этот дневник, который ты так холишь и бережешь, который везде возишь с собой это не талисман на удачу. Это ты так себе сказал, потому что легче. Нет. Это нечто большее, это твой эталон. Ты же каждую женщину примеряешь под него, под те чувства, которые в нем, пусть и юношеским языком. И свои отношения с женщинами ты меряешь по прошлым чувствам, которые испытал тогда, двадцать лет назад, но которые помнил, пусть и не явно.


С одиночеством в душе...

Ее считают «Стервой», но это она рассматривает как комплимент.Она научилась жить по своим правилам, не читать сказки, а писать их самой в реальности. Но ее взгляд на жизнь меняется, когда понимает, что ничто женское ей не чуждо. «Она вытянула губы к своему отражению в зеркале и произнесла: – Боже, сотворил же ты такую умную и прелестную женщину, как я».«Привлекательна, чертовски привлекательна. Ну, кто устоит? Одним словом – Стерва! Но, увы, за все надо платить, – произнесла она чуть грустно, –   платить за свое материальное и моральное благополучие, за свою независимость.


Другие книги автора
Перекрестки

Декабрь 1971 года, в Чикаго и окрестностях ожидается метель. Расс Хильдебрандт, священник одной из пригородных церквей, почти готов положить конец своему безрадостному браку, но тут выясняется, что и его жене, Мэрион, у которой есть собственные тайны, семейная жизнь тоже опостылела. Их старший сын, Клем, приезжает из университета домой, приняв решение, которое в скором времени потрясет Расса. Единственная дочь, Бекки, звезда школы, внезапно погружается в водоворот контркультуры, а третий из детей, Перри, продававший младшеклассникам наркотики, решает стать лучше.


Поправки

Появившись на прилавках в сентябре 2001 года, «Поправки» мгновенно вывели 42-летнего Джонатана Франзена в высшую лигу американского романа. Это ироничное и глубокое осмысление извечного конфликта отцов и детей в эпоху бравурного «конца истории», непробиваемой политкорректности и вездесущего Интернета собрало множество наград (включая престижнейшую «Национальную книжную премию» США) и стало, согласно Википедии, «одним из наиболее продаваемых произведений художественной литературы XXI века». Следя за грустными и смешными жизненными коллизиями семьи бывшего инженера-путейца Альфреда Ламберта, медленно сходящего с ума, автор выстраивает многофигурный роман о любви, бизнесе, кинематографе, «высокой кухне», головокружительной роскоши Нью-Йорка и даже о беспределе на постсоветском пространстве.


Безгрешность

Двадцатитрехлетняя Пип ненавидит свое полное имя, не знает, кто ее отец, не может расплатиться с учебным долгом, не умеет строить отношения с мужчинами. Она выросла с эксцентричной матерью, которая боготворит единственную дочь и наотрез отказывается говорить с ней о своем прошлом. Пип не догадывается, сколько судеб она связывает между собой и какой сильной ее делает способность отличать хорошее от плохого.Следуя за героиней в ее отважном поиске самой себя, Джонатан Франзен затрагивает важнейшие проблемы, стоящие перед современным обществом: это и тоталитарная сущность интернета, и оружие массового поражения, и наследие социализма в Восточной Европе.


Свобода

История героев «Свободы» Уолтера и Патти Берглунд отражает опыт целого поколения американцев, которое пережило 11 сентября, вторжение в Ирак, экономический кризис — и выбрало президентом Барака Обаму.В романе, блистательно воскрешающем традиции большой прозы XIX века, Джонатан Франзен размышляет о том, возможна ли свобода выбора, знаем ли мы, к чему стремимся, когда хотим свободы, и о том, как легко мы жертвуем своими близкими ради ее призрака.Предыдущий роман Франзена «Поправки» (2001), удостоенный Национальной книжной премии США, поставил писателя в один ряд с классиками американской литературы и принес ему мировую известность.