Бесы: Антошка! Антошка! Пойдём копать картошку!
Св. Антоний: Тили-тили, трали-вали…
(Искушение Святого Антония)
— Не делайте этого…
Я поднял глаза от налоговой декларации и огляделся. Комната была пуста. Впору предположить, что усталый мужской голос возник в замороченной моей голове сам собою, но, во-первых, такого со мной не случалось ещё ни разу, а во-вторых, я точно мог указать, откуда именно он раздался. Из кресла в углу.
— Стоит ли?.. — проникновенно добавил голос.
Я встал из-за стола и, подойдя к креслу, внимательно его осмотрел. Ничего похожего на видеокамеру с динамиком обнаружить не удалось.
— Ну люди… — процедил я и вернулся за стол.
По дороге мысленно перебрал знакомых. В подозреваемые из них не годился никто: у одних плохо с деньгами, у других — с фантазией. Кроме того, начинить кресло электроникой — это ж ещё и в квартиру проникнуть нужно!
— Люди?.. — озадаченно переспросили вслед. — Почему люди?
— А кто? — Волей-неволей пришлось вступить в беседу. — Инопланетяне?.. Валька, ты, что ли, прикалываешься?
— Может, мне вам показаться? — Такое чувство, будто незримый владелец голоса был слегка позабавлен моим поведением.
— Сделайте одолжение!
— В каком виде?
— В каком есть, в таком и покажитесь.
В углу хмыкнули.
— Нет. В каком есть — это я вам всю мебель пожгу. Давайте-ка так…
В кресле возник неброско одетый мужчина без особых примет.
Я сглотнул. Потом покосился на окно. За стеклом пушило февральским снежком двадцать первое столетие. Наизобретали хренотени…
Встал и, снова подойдя к креслу, ткнул голограмму пальцем, заранее уверенный, что сопротивления тот не встретит.
Палец упёрся в живую плоть.
Опаньки! Стало быть, не врали по ящику, что вот-вот телепортацию освоят. Стало быть, и впрямь освоили… Нетвёрдым шагом я приблизился к бару и, ошалело оглянувшись, наполнил рюмку. Выпил единым духом. Налил вторую.
— Тогда и мне заодно… — услышал я.
Руки подрагивали. Тем не менее с грехом пополам просьбу удалось выполнить. Вручил рюмку, чокнулся машинально.
— Что вам надо? — хрипло спросил я.
Незнакомец огорчился.
— Ох уж эта мне современная психология! — посетовал он. — И не спросит ведь даже: кто такой? Сразу к делу: что надо? Ну хорошо! Мне надо, чтобы вы указали в налоговой декларации настоящую сумму ваших доходов…
Дрожи — как не бывало.
— А-а… — понимающе протянул я. — Вон вы откуда…
Он фыркнул и залпом проглотил свой коньяк. До ответа не снизошёл.
— Ладно! — сказал я. — Кто вы?
— Допустим, дьявол, — внятно выговорил он, не сводя с меня утомлённого взгляда.
— Допустим! — принял я вызов. — А я вас приглашал?
— Нет.
— А чего ж тогда?
Он пожал плечами:
— Сам…
— Нет, позвольте! — подсёк я его. — Без вызова, насколько мне известно, вы работаете только со святыми! Ну там соблазнить… с пути сбить истинного…
— Случается. — Он кивнул.
— Адрес не перепутали? Я ведь не Антоний, даже не Лютер! Меня-то с чего сбивать?
— Пожалуй, что не с чего, — не стал спорить он.
— Тогда… — Я задумался.
Дьявол… Хорошо хоть не коллектор… Неужто и в аду кризис? Сами клиентам навязываются…
— Душа понадобилась? — спросил я на всякий случай.
— Нет. — Он поморщился.
— То есть как это нет? — возмутился я. — Плохая, что ли?
Назвавшийся дьяволом пристально взглянул мне в глаза.
— Ну почему же… — чуть помедлив, ответил он. — Душа как душа…
— Так, — решительно проговорил я, пододвигая сервировочный столик и ещё одно кресло. Сел напротив, уставился в упор.
— Что надо? — повторил я с угрозой.
— Я же сказал уже: укажите в декларации настоящую сумму доходов…
Или он из меня праведника сделать хочет? Чтобы потом с пути сбить…
— Слишком глубоко копаете, — брюзгливо заметил гость, хотя вслух я не произнёс ни слова. — Праведник нашёлся…
Я крякнул и, устыдившись, разлил ещё по одной.
— Хорошо! — сказал я. — Допустим, укажу. Настоящую сумму… И что я с этого буду иметь?
Выпили.
— Ничего, — безразлично обронил он.
— Н-ни фига с-се… Почему?
— А сами подумайте! Я предлагаю вам доброе дело. Но если я за него заплачу, то какое же оно будет доброе? Сказано: получают уже они награду свою… Писание читали?
— Минутку! — потребовал я. — Вы — дьявол?
— Дьявол.
— Вам-то какая выгода в добром деле?
— Прямая.
— Поясните!
Он повертел в пальцах пустую коньячную рюмку.
— Скажите… — задумчиво начал он. — Вам нравится этот мир?
— То есть?..
— Н-ну… там… весна, травка… яблони цветут на даче… девушки ходят… Нравится?
— Д-да… А к чему вы…
— Вам ведь не хотелось бы всё это потерять?
— Пугаете?
— Предостерегаю… И не надо на меня так смотреть! Будто сами не знаете, что творится в мире! Чаша грехов, можно сказать, полна. Как только переполнится — Страшный Суд. То есть конец света. Травке конец, даче, яблонькам… Оно вам надо?
Я прикинул.
— Пожалуй… н-нет. А вам?
— Вот и мне не надо…
— Почему?
— Почему не надо?! Да потому что после Армагеддона я просто перестану существовать! Как и вы, кстати!.. Так что не кобеньтесь, укажите настоящую сумму. Одним грехом меньше…
— Да что за детский сад! — взорвался я. — Даже если укажу! Я что, один декларацию заполняю? А остальные?
— С остальными тоже сейчас работают.
— Кто?
— Я.
— О ч-чёрт!.. — Поднялся, сходил за пепельницей. Достал сигареты.
