— Итак, вот и все, — пробормотал Нарман Бейц, откидываясь на спинку своего любимого кресла и глядя на аккуратно отпечатанные страницы в своей руке.
В действительности ему больше не требовался громоздкий интерфейс письменного слова — как виртуальная личность, живущая в своей собственной карманной вселенной, он был вполне способен напрямую взаимодействовать с искусственным интеллектом, известным как Сова, — но он нашел, что предпочитает уютную домашнюю атмосферу того способа обработки информации, к которому привык еще будучи живым.
— Да, — согласился стройный черноволосый человек с сапфировыми глазами, сидевший за каменным столом напротив него. Он — или, возможно, она; присяжные еще не определились с этим ответом — был единственным постоянным посетителем Нармана здесь, на террасе, откуда открывался вид на сверкающие воды залива Эрейстор. — Считаю, что мог бы получить доступ к заблокированным файлам, но мой анализ дает вероятность порядка восьмидесяти трех процентов того, что попытка активирует внутренние протоколы безопасности. В этом случае вероятность того, что я смогу извлечь по крайней мере какую-то полезную информацию до полного сброса данных, приблизится к шестидесяти процентам, хотя объем данных, которые могут быть восстановлены, оценить невозможно. Однако вероятность того, что сами файлы будут уничтожены, превышает девяносто семь процентов. Вероятность того, что протоколы безопасности перенастроят молекулярную схему Ключа, сделав бесполезным любое последующее исследование, превышает девяносто девять процентов. Предполагая, что для создания заблокированных файлов и защитных мер использовался гражданский ИИ первого типа, вероятность того, что я сам буду перезаписан и эффективно уничтожен, составит пятьдесят девять процентов плюс-минус пять процентов. Вероятность того, что мой аналог центральной коры головного мозга выживет, хотя и с достаточной деградацией, чтобы исключить самосознание, составит семьдесят два процента, плюс или минус тот же предел. В этом случае вероятность реинтеграции личности не превысила бы тридцати семи процентов, хотя большое количество неизвестных исключает уточнение этой цифры. Если предположить, что для создания заблокированных файлов использовался военный ИИ первого типа, вероятность моего уничтожения превысила бы девяносто девять процентов.
Нарман посмотрел на спокойное лицо и столь же спокойный тон и покачал головой. По стандартам остальной вселенной самосознание Совы достигло полной реализации и интеграции всего несколько месяцев назад. По меркам Совы — и его собственным — прошло гораздо больше времени, и дородный маленький князь стал относиться к ИИ как к другу и коллеге. И все же бывали подобные этому моменты, когда Нарману приходилось вспоминать, что Сова не являлся существом из плоти и крови, кем бы он еще ни был. Нарман никогда не сомневался, что ИИ был бы так же спокоен, как и сейчас, обсуждая виртуальную уверенность в его собственном уничтожении, если будет принято решение продолжить расследование Ключа Шулера.
Он взглянул на полированное стальное пресс-папье на столе между ними, поблескивающее отраженным солнечным светом, когда оно покоилось на плоской поверхности, портившей совершенство его сферической формы. Конечно, на самом деле его там было не больше, чем самого стола, но если бы он поднял его, взвесил в руках или ударил себя им по голове, это наверняка показалось бы реальным. И была часть его, которая очень предпочла бы бросить настоящий Ключ в глубокие воды настоящего залива Эрейстор в качестве постоянного подарка его похожим на рыб Старой Земли обитателям.
Что, к сожалению, было бы столь же бесполезно, сколь и невозможно, — размышлял он.
— Хотя удаление Ключа и его содержимого было бы прискорбно, — сказал он вслух, — полагаю, мы могли бы пережить потерю. Уверен, что остальные члены внутреннего круга согласились бы со мной в том, что потерять тебя было бы… гораздо более неудобно, Сова. Как на личной, так и на профессиональной основе.
— Признаю, что не нахожу эту конкретную вероятностную проекцию приятной, — признал Сова.
— Рад это слышать. — Тон Нармана был сухим, и он положил отчет на стол, используя Ключ, чтобы удержать трепещущие листы от резкого бриза, дующего с залива. — С другой стороны, я бы очень хотел знать, что находится в этих файлах.
— Помимо того факта, что большинство из них являются исполняемыми файлами и что один из файлов данных довольно большой, я больше ничего не могу определить, не обращаясь к ним.
Что ж, полагаю, назвать файл данных объемом в двенадцать петабайт «довольно большим» было достаточно точно. — Мысль Нармана была такой же сухой, как и его тон, когда он размышлял о том, насколько ошеломляюще огромным было это число по сравнению со всем, что он когда-либо представлял из существующего, когда был жив. — И именно сам размер этой штуки заставляет меня жалеть, что мы не можем в нее попасть! Но не настолько, чтобы рисковать потерять Сову. Вовсе не стоит так рисковать!
— Думаю, мы вполне можем предположить, что исполняемые файлы имеют какое-то отношение к тому, что находится под Храмом, — размышлял он, снова откидываясь на спинку стула и прислушиваясь к ритмичному шуму прибоя. — И, по крайней мере, нам удалось подтвердить, что, независимо от содержания, ему требуется человеческая активация.
