Разбитая колесами бэтээров серая лента горной дороги, совершив немыслимый зигзаг, наконец вырвалась из каменного плена. За гигантским разломом в скале — «Райскими воротами» — открылся путь к знаменитой Кодорской долине. С высоты птичьего полета она походила на диковинный ковер, вытканный серебристыми нитями многочисленных речушек и щедро украшенный изумрудной россыпью озер. Драгоценным малахитовым обрамлением для него служили живописные склоны отрогов Большого Кавказского хребта.
Казалось, что никто и ничто не осмелится нарушить чарующей красоты долины. Но наступали сумерки, и из мрачных ущелий, куда даже в полдень не заглядывал луч солнца, вместе с туманом выползало омерзительное и безжалостное зло. Диверсионные группы грузинского спецназа и отморозки из банды Шенгелии, выбравшись из «крысиных нор», нападали на посты российских миротворцев и опорные пункты сил безопасности Абхазии.
Взрывы гранат и фугасов вздыбливали землю. Трассеры автоматных и пулеметных очередей терзали бархатистую темноту. Ожесточенные перестрелки, то затихая, то возобновляясь с новой силой, продолжались всю ночь. С приходом дня вместе с туманом исчезала и бандитская нечисть. Хрупкая тишина ненадолго воцарялась в долине, и только испещренные автоматными и пулеметными очередями стены блок-постов, искореженные остовы бронетехники и зловещие «черные тюльпаны», колыхавшиеся над пожарищами, напоминали о боях.
Спустя 13 лет после окончания кровопролитной абхазско-грузинской войны здесь, в земном раю — в Кодорской долине — она все еще продолжала забирать свои жертвы. 24 июля 2006 года стало редким исключением. Сутки прошли без подрывов, обстрелов и провокаций против российских миротворцев и абхазских сил безопасности. Даже отморозки из банды Шенгелии никак себя не проявили.
Разведчики рейдовой группы сержанта Ишкильдина, прочесав окрестности, не обнаружили их следов и доложили об этом командиру наблюдательного пункта № 302 капитану Марченко. Тот продублировал доклад в Сухум оперативному дежурному российских миротворческих сил в зоне грузино-абхазского конфликта. Судя по благодушному тону майора Кузьмина, на других участках разделительной линии обстановка также оставалась спокойной. Стычка подвижного патруля с шайкой контрабандистов-спиртоносов в нижней зоне безопасности в счет не шла. В былые дни число подобных инцидентов переваливало за десяток. Однако благостное настроение оперативного дежурного не передалось Марченко. В последнее время смутная тревога не покидала его, и тому имелись причины.
Павел терялся в догадках и не находил объяснений последним событиям, происходящим в верхней части Кодорской долины. Зажатая горными хребтами, она, подобно ятагану, вытянулась своим острием к столице Абхазии — Сухуму — и оставалась единственной территорией, где Грузии удалось удержаться после сокрушительного поражения в войне с абхазами в 1992-93 годах. С того времени ее население — сваны — существовало как бы между небом и землей, между Абхазией и Грузией и перебивалось от одной гуманитарки до другой.
Так продолжалось до середины 2006 года. 17 июля наместник Саакашвили в этой части Кодорской долины — Квициани — неожиданно взбунтовался против своего патрона. Какая между ними пробежала кошка, никто не знал. Еще совсем недавно Квициани, обласканный тбилисской властью, приглашал вождей Грузии посетить «форпост демократии на территории, неподвластной «сухумскому режиму». Но после конфликта с Саакашвили, возникшего на пустом месте, он переметнулся на сторону «абхазских сепаратистов». Его все чаще можно было видеть в их окружении то в Сухуме, то в Очамчире. В разговорах с ними Квициани не жалел худых слов для Миши Армагеддона — Саакашвили.
Еще больше осложнил ситуацию парламент Грузии. 18 июля депутаты большинством голосов приняли постановление о выводе российских миротворцев из зон безопасности, и в первую очередь из верхней части Кодорской долины — Западной Сванетии. Решение парламента поддержал президент Саакашвили и пригрозил в течение недели навести в ней порядок. Тут же ответный ход сделал Квициани. 20 июля он призвал народ Грузии сбросить тирана и объявил: «…Население Западной Сванетии не признает власти узурпатора — Саакашвили».
На следующий день многие западные агентства растиражировали эту сенсационную новость. Не осталась в стороне даже такая респектабельная газета, как «Нью-Йорк Таймс». Ее корреспонденты, зачастую путавшие собственный штат Джорджия с маленькой, но гордой кавказской республикой Грузией, посвятили событиям в забытой богом и властями Западной Сванетии почти целый разворот. Квициани на время стал главным ньюсмейкером. Он, как заправский голливудский актер, в окружении десятка устрашающего вида бородачей, обвешанных оружием, подобно рождественской елке, картинно позировал перед объективами телекамер и угрожал выступить в поход на Тбилиси.
Такой резкий поворот событий немало озадачил власти в Абхазии, не говоря уже о далекой Москве. В Сухуме президент Сергей Багапш, слишком хорошо знающий своих заклятых соседей, способных на самое невероятное лицедейство, держал паузу. Командование российских миротворческих сил в Абхазии, которому команд из Москвы не проступало, сохраняло нейтралитет. В Тбилиси власть после грозных заявлений будто воды набрала в рот. Саакашвили — большой любитель покрасоваться перед публикой — исчез с экранов телевизоров, и по городу поползли слухи: по одним — он якобы скрылся в Батуми, по другим — американским вертолетом был вывезен в Турцию. Этим воспользовалась оппозиция и собрала небольшой, но шумный митинг на площади перед парламентом. Тбилиси забурлил.
