Перевод с английского Максима Немцова
Steve Martin
Pure Drivel
Copyright © 40 Share Productions, Inc., 1998
Перевод © М.Немцов, 2004
Когда я вот это писал, в кино я не снимался уже три года. За это время — а я поклялся не делать ничего и оставить себя в покое — я случайно произвел несколько пьес, кучку скетчей, пару киносценариев и полную реорганизацию себя. Работы, собранные в данной книге, вот эти самые эссе — я не знаю, как их еще назвать, — просто разноцветные «монпансье», мятные пастилки после сытного обеда литературы, но для меня они — это нечто особое. Порождение вдумчивых размышлений, позволившее мне снова наладить контакт с моей работой, снова получить от моей работы удовольствие и принести в мою работу радость. Кроме того, они позволили мне трижды повторить словосочетание «моя работа» в одной фразе, а это, в свою очередь, принесло мне много радости, удовольствия и контакта. Наверное, я просто хочу сказать, что, если вам по–настоящему хочется работать, перестаньте работать.
Я обязан большой липкой кляксой благодарности Крису Кнутсену, который бесстрашно и с юмором редактировал те фельетоны, что сначала появились в «Нью–Йоркере», а также Тине Браун — она очаровала меня и опубликовала их в журнале, которому я поклоняюсь уже полжизни, невзирая на то, что он печатает паршивые рецензии на мои фильмы. И особое спасибо Ли Хабер, которая для этого издания изощренно отредактировала все фельетоны, старые и новые. Также крепко жму руку моим агентам Эстер Ньюберг и Аманде Урбан, сделавшим так, что издательство «Гиперион» на время написания этой книги предоставило мне круглосуточного гримера и трейлер — здоровый, как у Хемингуэя. Равное спасибо — моему философу/адвокату Майклу Гендлеру, который гарантирует, что моя ранимая творческая душа всегда хорошо оплачивается.
Мне повезло иметь друзей одновременно образованных и остроумных, и здесь я процитирую Викторию Дэйли, первой опубликовавшую мои литературные труды — еще в те дни, когда сам процесс письма был настолько примитивен, что текст писался от руки прямо на экране компьютера. Сила ее личности и разума таковы, что однажды она позвонила мне в полночь и сказала:
— Я про тебя кое–что поняла. Ты на несколько букв отличаешься от марсианина и всего на одну — от мартини.
После чего заливисто прокукарекала и повесила трубку.
Еще мне бы хотелось упомянуть добрых друзей. Которым я отправлял еще не оперившиеся страницы, надеясь взамен получить критику или благожелательные отзывы. Это Эйприл Горник, Джессика Тайк, Кэти Гудмэн и Элизабет Майер. Друзья–мужчины у меня тоже есть.
Глядя сейчас на Восточную Реку из окна тюремной камеры и по–прежнему баллотируясь на выборную должность, я осознаю, что в своей жизни совершил несколько действий, за которые обязан принести публичные извинения.
Как–то раз я выиграл в супермаркете лотерею несмотря на то, что двоюродный брат моего брата работал в том же супермаркете упаковщиком подарков. Мне бы хотелось извиниться перед продуктовой корпорацией «Скатертью Дорожка» и ее работниками. Я бы хотел также принести извинения своей семье, поддержавшей меня в трудную минуту, и в особенности — моей жене Карен. Супруги мудрее и преданнее трудно было бы сыскать.
Когда мне исполнилось двадцать один, я целый год каждый день курил марихуану. Мне хотелось бы принести извинения за дальнейшие пятнадцать лет приступов тревоги и фобий, вызванных наркотиками, включая ощущение, будто Эд Салливан, представляя в своей программе Уэйна и Шустера, на самом деле сигнализировал моим родителям, что я обдолбан. Я хочу извиниться также перед моей женой Карен, которая до сих пор верит в меня, и перед Ассоциацией плантаторов марихуаны долины Напа–Вэлли и ее филиалами за любые недоразумения, которые это могло бы вызвать.
Мне хотелось бы также упомянуть об одном небольшом инциденте, имевшем место в гостинице «Каникулярная Таверна» городка Ипсиланти, штат Мичиган, примерно в то же время. Лежа в постели в номере 342, я начал считать плитки потолочного покрытия. Комната была квадратной, поэтому калькуляция проходила легко и заняла не больше двух выходных дней. Когда подкрался воскресный вечер, я начал считать, сколько воображаемых плиток потребуется для покрытия стен и потолка моего номера. Выписываясь из гостиницы, я легкомысленно сообщил портье, что для покрытия всего номера потребуется одна тысяча девятьсот двадцать четыре воображаемых потолочных плитки. Две недели спустя, пытаясь побить мировой рекорд непрерывного и последовательного прослушивания песни «Американский Пирожок», я осознал, что в расчет количества воображаемых плиток я также включил реальные плитки; в то время как их следовало вычесть из общего количества. Хочу извиниться перед всем персоналом гостиниц «Каникулярная Таверна» за те неудобства, которые я мог этим вызвать, перед замечательными работниками компании «Универсальная Потолочная Плитка», перед моей женой Карен и двумя моими детьми, чье развитие затормозилось.
Несколько лет назад, будучи в Калифорнии, я съел своего первого в жизни моллюска и сказал, что вкус у него — «как у гонады, обмакнутой в машинное масло». Мне хотелось бы извиниться перед «Моллюсковой фиестой Боба–с–Бетти», а в особенности — перед Бобом, у которого, как я узнал впоследствии, только одно яичко. Хочу также принести свои извинения официантке Джун, ее коллегам и собаке семейства Де–Полов, которой пришлось пострадать от содержимого моего расстроенного желудка.
