Смерть двигалась в сплошной темноте.
Она кралась по стальной перекладине. Внизу были нью-йоркские улицы, по которым спешили домой поздние прохожие. Сотни их шагов шуршали между домами из кирпича и стекла. Большинство людей шли под зонтами и не поднимали глаз вверх.
Но даже если бы они посмотрели туда, они бы ничего не заметили из-за кромешной тьмы. Монотонно падал дождь. Небо превратилось в беспросветную, гнетущую пелену из темени и дождя, нависшую над небоскребами.
Одно из зданий было в процессе строительства, дошедшего до восьмидесятого этажа. Работали некоторые офисы.
Над восьмидесятым этажом сооружалась декоративная башня, которая могла бы служить и для обозрения местности. Башня поднималась ввысь более чем на сто пятьдесят футов. Возводился только каркас, никаких каменных работ еще не велось. Это был гигантский, жуткий скелет из переплетающихся стальных брусьев, балок и перекладин, похожий на чудовищный лес.
Вот в таком страшном месте и пробиралась смерть. А была она в облике человека.
Надо было обладать кошачьей ловкостью, чтобы находить дорогу в сплошной темноте. У него, вероятно, было такое проворство, и он продолжал красться там, наверху. Балки были скользкие от дождя, лившего так некстати. Все это путешествие было отвратительным, так как имело ужасную цель.
Время от времени человек выдавливал из себя какие-то странные, клокочущие слова. Их невозможно было понять, но ясно было, что выражают они страшную ненависть. Тот, кто знает многие языки, не мог бы определить язык, на котором говорил человек. Какой-нибудь мудрый студент сказал бы, что это диалект. Но студент был бы неправ - ни в одном из диалектов нашей цивилизации нет таких слов.
- Он должен умереть! - хрипела смерть на своем странном жаргоне. Так повелел сын Пернатого Змея! Сегодня вечером! Сегодня вечером он умрет!
После каждого приступа ненависти злодей прижимал какой-то предмет к груди.
Это была черная кожаная коробка высотой около четырех дюймов и длиной четыре фута.
- Вот это убьет его, - бормотал он, поглаживая черный ящик.
Дождь хлестал безумца. Одно неосторожное движение - и он мог разбиться о стальные клыки остова башни. Но человек поднимался все выше и выше.
Почти все офисы напротив были пусты, светились только некоторые окна.
На какое-то мгновение крадущийся дрогнул среди лабиринта арматуры. Чтобы прийти в себя, он щелкнул ручным фонариком на один миг. Короткий лучик обнаружил достопримечательность рук злодея. Кончики его пальцев были ярко-красного цвета! Как будто он окунул их в алую краску.
Человек с красными пальцами вскочил в строительную люльку, обшитую толстыми досками. Платформа эта висела с наружной стороны стального массива. Он опустил свою черную коробку и достал из внутреннего кармана компактный, мощный бинокль.
Малиновые пальцы остановили бинокль у подножия небоскреба, находившегося через много кварталов от места наблюдения. Злодей начал считать этажи снизу вверх.
Это было одно из самых высоких зданий в Нью-Йорке. Около сотни этажей взмыли в небо в виде отражающего свет острия из стали и камня. Дойдя в счете до восемьдесят шестого этажа, он остановился. Объектив бинокля двигался то вправо, то влево, пока не обнаружил освещенное окно в западной части небоскреба.
Хотя стекла бинокля слегка затуманивались от дождя, хозяин мощного оптического прибора мог рассмотреть все, что было в комнате.
Прямо перед окном стоял широкий полированный стол с изумительно выполненной инкрустацией.
Чуть поодаль - бронзовая фигура!
Казалось, это скульптура человека, голова и плечи которого сделаны из прочной бронзы. Краснопальцый ужаснулся, глядя на бронзовый бюст. Черты лица, необыкновенно высокий лоб, энергичный, сильный, но небольшой рот, худые щеки говорили о редко встречающейся силе характера.
Бронзовые прямые волосы чуть темнее бронзового лица были так густы, что походили на металлическую шапочку. Такое мог произвести на свет только гениальный скульптор.
Но самыми удивительными были глаза. Когда на них падал свет от лампы на столе, глаза сверкали как россыпи золота. Даже на таком большом расстоянии, через мощные линзы бинокля ощущалось гипнотическое воздействие золотых глаз, вызывающих страх.
Человек с красными пальцами вздрогнул.
- Смерть! - рявкнул он, как бы пытаясь освободиться от расслабляющего влияния странных золотых глаз. - Сын Пернатого Змея приказал! Смерть!
Злодей открыл свою черную коробку. Слабый металлический щелчок - и соединились части предмета, который он достал. Ласково погладив эту вещь, он с ликованием подумал: "Орудие сына Пернатого Змея принесет смерть!"
Он еще раз прижал бинокль к глазам и сфокусировал его на поразительной бронзовой статуе.
Бронзовый шедевр открыл рот и зевнул - это был живой человек, а не статуя.
Зевая, человек из бронзы открыл свои крупные, очень сильные зубы. Он не казался высоким, может быть, потому, что сидел за громадным письменным столом. Наблюдатель подвергал сомнению рост бронзового человека, а между тем рост его равнялся шести футам. Но совсем поражен был бы злодей, если бы узнал, что весил бронзовый человек двести фунтов.
