Борис Слуцкий и Илья Эренбург

Борис Слуцкий и Илья Эренбург

Авторы:

Жанр: Биографии и мемуары

Циклы: не входит в цикл

Формат: Полный

Всего в книге 6 страниц. У нас нет данных о годе издания книги.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность. Книга завершается финалом, связывающим воедино темы и сюжетные линии, исследуемые на протяжении всей истории. В целом, книга представляет собой увлекательное и наводящее на размышления чтение, которое исследует человеческий опыт уникальным и осмысленным образом.

Читать онлайн Борис Слуцкий и Илья Эренбург


К 90-летию со дня рождения Бориса Слуцкого

Горелик Петр Залманович родился в Харькове. Полковник, участник Великой Отечественной войны. Кандидат военных наук, доцент. Лауреат премии им. Александра Володина. Живет в Санкт-Петербурге. Печатался в журналах “Звезда”, “Нева”, “Вопросы литературы”, “Новое время”. Составитель книги воспоминаний о Борисе Слуцком “Борис Слуцкий. Записки о войне” (2000), “Борис Слуцкий. О других и о себе” (2005). В “Новом мире” печатается впервые.


Елисеев Никита Львович родился в Ленинграде, живет в Санкт-Петербурге. Критик. Окончил исторический факультет ЛГПИ им. А. И. Герцена. Лауреат прем журнала “Новый мир”. В 2002 году в издательстве “Лимбус-пресс” вышла книга “Предостережение пишущим”. В “Новом мире” печатались статьи “Человеческий голос” (о прозе Сергея Довлатова), “Первый вздох свободы” (о прозе Бориса Слуцкого) и “Между Оруэллом и Диккенсом” (о прозе Елены Ржевской).


БОРИС СЛУЦКИЙ И ИЛЬЯ ЭРЕНБУРГ

К 90-летию со дня рождения Бориса Слуцкого

Пятидесятые годы, когда складывались и развивались дружеские отношения только входящего в литературу Бориса Слуцкого и известного писателя Ильи Эренбурга, оказались исторически рубежными. Такими же оказались они и в судьбе Слуцкого.

Государственный антисемитизм и борьба с “безродными космополитами” к началу 50-х достигли апогея. Слуцкий обозначил эти годы как “глухой угол времени – моего личного и исторического… Надежд не было. И не только ближних, что было понятно, но и отдаленных. О светлом будущем не думалось. Предполагалось, что будущего у меня и людей моего круга не будет никакого”.

Борис Слуцкий и в этом трагическом тупике умел находить свои плюсы. В противном случае он не написал бы: “Мыслить лучше всего в тупике” – и не окончил бы это стихотворение таким уточнением: “Мыслить лучше всего на лету / в бездну, без надежд на спасенье…” В противном случае он не сформулировал бы с такой отважной иронией: “А нам, евреям, повезло. / Не прячась под фальшивым флагом, / На нас без маски лезло зло. / Оно не притворялось благом. / Еще не начинались споры в торжественно-глухой стране, / А мы – припертые к стене -/ В ней точку обрели опоры”.

Все прочие террорные кампании советской власти, какими бы жестокими они ни были, можно было отнести на счет революционных “перегибов” по пути следования к светлому будущему. В последней сталинской кампании никакого намека на революционность не было. В этой кампании явна, очевидна стала фашистская составляющая режима. Людей готовятся уничтожать за то, что они… люди.

Парадокс Бориса Слуцкого конца сороковых-начала пятидесятых годов состоит в том, что именно тогда он пережил настоящий творческий подъем, именно тогда он стал поэтом Борисом Слуцким со всеми характерными особенностями этого поэта.

Слуцкий о послевоенном времени писал так: “Эти годы, послевоенные, вспоминаются сплошной, нерасчлененной массой. Точнее, двумя комками: 1946 – 1948, когда я лежал в госпиталях или дома на диване, и 1948 – 1953, когда я постепенно оживал.

Сначала я был инвалидом Отечественной войны. Потом был непечатающимся поэтом. Очень разные положения.

Рубеж: осень 1948 года, когда путем полного напряжения я за месяц сочинил четыре стихотворные строчки, рифмованные. Где они теперь?

Потом еще за долгие недели – первое с осени 1945 года нескладное стихотворение (1)Солдаты шли(2).

Стихи меня столкнули с дивана, вытолкнули из положения инвалида Отечественной войны второй группы, из положения, в котором есть свои удобства”.

Каковы эти “удобства”, Слуцкий пишет абзацем ниже:

“Я старался не жить в Харькове. В Харькове был диван, на котором я лежал круглые сутки, читал, скажем, Тургенева. Прочитав страниц 60 хорошо известного мне романа, скажем (1)Дым(2), я понимал, что забыл начало. Так болела голова”.

Стихописание, а вместе с ним и преодоление головной боли оказалось связано с Ильей Григорьевичем Эренбургом, с его романом “Буря” и “Записками о войне” самого Бориса Слуцкого.

Впервые Борис Слуцкий и Илья Эренбург встретились еще до войны. Весной 1940 года в Харькове в небольшой университетской аудитории выступал Эренбург. Он говорил о грядущей неизбежной войне, что после подписания пакта Молотова – Риббентропа было рискованно, рассказывал об испанской гражданской войне. Слуцкий прочел тогда стихотворение “Генерал Миаха”, посвященное главнокомандующему испанской республиканской армии, старому кадровому офицеру, одному из немногих кадровых офицеров, кто остался верен Испанской республике и не перешел на сторону Франко. Кроме того, Слуцкий прочел одно стихотворение своего друга Михаила Кульчицкого… Эренбург в заключительном слове выделил с похвалой обоих. В дневнике Ильи Эренбурга осталась запись об этом вечере: “Стихи Бориса Слуцкого – молодость, романтизм, эклектика”.

Вторая встреча произошла Москве осенью 1945 года. Слуцкий принес тогда Илье Эренбургу “Записки о войне”. У Эренбурга в воспоминаниях есть об этом такая запись: “Я с увлечением читал едкую и своеобразную прозу неизвестного мне дотоле Бориса Слуцкого”. Еще бы нет! Ведь в тексте “Записок о войне” в главе “Основы” целая главка посвящена Илье Эренбургу.


С этой книгой читают
Фернандель. Мастера зарубежного киноискусства

Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.


Прометей, том 10

Прометей. (Историко-биографический альманах серии «Жизнь замечательных людей») Том десятый Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» Москва 1974 Очередной выпуск историко-биографического альманаха «Прометей» посвящён Александру Сергеевичу Пушкину. В книгу вошли очерки, рассказывающие о жизненном пути великого поэта, об истории возникновения некоторых его стихотворений. Среди авторов альманаха выступают известные советские пушкинисты. Научный редактор и составитель Т. Г. Цявловская Редакционная коллегия: М.


Октябрьские дни в Сокольническом районе

В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.


Тайна смерти Рудольфа Гесса

Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».


Так говорил Бисмарк!
Автор: Мориц Буш

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.


Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел

Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.


Цикада и сверчок

Впервые на русском языке отдельной книгой выходят «Рассказы на ладони» знаменитого японского писателя, лауреата Нобелевской премии Кавабата Ясунари (1899-1972). Кавабата писал свою книгу рассказов всю жизнь. Тончайшее понимание того, как устроен человек, рожденный японской культурой, нашло не только международное признание. В Японии ему было присвоено звание «человека-сокровища». Шедевры Кавабата позволили всему миру ощутить, что это значит — родиться японцем.


Красотой Японии рожденный

Кавабата Ясунари (1899-1972) – всемирно известный японский писатель, книги которого переведены на многие языки. В 1968 г. ему была присуждена Нобелевская премия по литературе `за писательское мастерство, которое с большим чувством выражает суть японскогообраза мышления`. Произведения Кавабаты, написанные в изысканном стиле и удивительно лиричные, проникнуты красотой просветленной печали.


Астрономия и космология

Перед вами книга, созданная в ходе телепатического контакта с одним из Вознесенных Учителей, Джуал Кхулом. На ее страницах представлен абсолютно новый взгляд на вопросы астрономии и космологии.Астрономия – древнейшая из наук. Звездное небо всегда было перед человеческим взором. Люди издревле вглядывались в загадочную высь в надежде на познание, избавление от земных проблем, в поисках иных миров, обещающих вечное счастье.Звезды и планеты – это единственный объект исследования, который недоступен непосредственному контакту с ним со стороны исследователя.


Механика тел

Данная книга – продолжение Учения гималайского адепта, Джуал Кхула. Она создана в ходе телепатического контакта с ним.Мы живем среди тел, и сами обладаем плотными телами. Поэтому разбираться в вопросах их взаимодействия друг с другом для нас жизненно необходимо. В этом нам поможет новый взгляд на вопросы механики.Это 4 книга из серии «Учение Джуал Кхула – Эзотерическое Естествознание» – продолжение темы, начатой в работе «Эфирная механика». С той разницей, что здесь мы будем рассматривать законы механики уже применительно к телам, а не к элементарным частицам.


Другие книги автора
Блокадные после

Многим очевидцам Ленинград, переживший блокадную смертную пору, казался другим, новым городом, перенесшим критические изменения, и эти изменения нуждались в изображении и в осмыслении современников. В то время как самому блокадному периоду сейчас уделяется значительное внимание исследователей, не так много говорится о городе в момент, когда стало понятно, что блокада пережита и Ленинграду предстоит период после блокады, период восстановления и осознания произошедшего, период продолжительного прощания с теми, кто не пережил катастрофу.


Мардук

«Танки остановились у окраин. Мардук не разрешил рушить стальными гусеницами руины, чуть припорошенные снегом, и чудом сохранившиеся деревянные домики, из труб которых, будто в насмешку, курился идиллически-деревенский дымок. Танки, оружие древних, остановились у окраин. Солдаты в черных комбинезонах, в шлемофонах входили в сдавшийся город».


Отстрел гномов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Против правил

В сборнике эссе известного петербургского критика – литературоведческие и киноведческие эссе за последние 20 лет. Своеобразная хроника культурной жизни России и Петербурга, соединённая с остроумными экскурсами в область истории. Наблюдательность, парадоксальность, ироничность – фирменный знак критика. Набоков и Хичкок, Радек, Пастернак и не только они – герои его наблюдений.