С момента публикации англоязычного издания «Безумно богатых русских» в 2018 году в жизни моих героев и их окружения изменилось удивительно мало. Они с легкостью пережили кризис, вызванный пандемией коронавируса в 2020 году. Их благополучие почти не затронули и другие потрясения последних полутора десятилетий: кризис 2008 года; западные санкции 2014-го, связанные с украинским кризисом; обвал рубля в декабре того же года. Может быть, именно благодаря этому российские олигархи отличаются поразительным постоянством в мышлении, подходах к жизни и предпочтениях, которые они выработали уже к середине 2000-х годов, когда я начала свои исследования.
Трудно было себе представить хоть что-нибудь, что могло бы сотрясти уклад жизни российских богачей. И все же такое событие произошло 24 февраля 2022 года. Полномасштабный конфликт в Европе, конца которому сейчас, когда я пишу эти строки, не предвидится, уже затронул миллионы человек и затронет еще больше, включая население африканских стран, которым угрожает голод из-за огромных сложностей с поставками зерна из Украины. Российские олигархи явно не относятся к тем, кто пострадал сильнее всех, и тем не менее новое издание книги о богатых русских было бы неполноценным без оценки их текущего положения — и без размышлений о том, как новая ситуация повлияет на их отношения с Западом и что это может означать для будущего российского «денежного класса».
Своей военной операцией Путин явно подставил российских олигархов. Начало боевых действий в Украине стало для них шоком. Но насчет того, насколько именно им навредили текущие события, мнения экспертов сильно различаются.
Одни уверены, что санкции для олигархов — настоящая катастрофа: потеряно все, чего они добились за последние два десятилетия. За это время «безумно богатые русские» сделали все, чтобы получить доступ к западным рынкам и новым технологиям: размещали акции своих предприятий на международных биржах, инвестировали по всему миру, а также вкладывали серьезные деньги в свой имидж, занимаясь благотворительностью и филантропией. А сейчас доступ к активам на Западе в одночасье оказался обрублен. У олигархов нет доступа даже к их банковским счетам. Визы отменили. Яхты отобрали. Цены активов стремительно рухнули. Военный конфликт ударил даже по тем бизнесменам с российским гражданством, кто не попал под санкции напрямую. Их имена стали токсичными, и вести дела как прежде уже не получится.
Другие считают, что дела олигархов не так уж плохи. Газета The Sunday Times 22 апреля 2022 года опубликовала новый список самых богатых людей под заголовком «Почему приятели Путина до сих пор наслаждаются прекрасной жизнью в прачечной „Лондон“». Спустя два месяца после начала военной операции, писал составитель списка Роберт Уоттс, большинство живущих в Великобритании русских богачей продолжали благоденствовать. Индивидуальные санкции оказались для них гораздо менее болезненными, чем можно было бы ожидать. Их многомиллиардные состояния по большей части остаются нетронутыми.
Даже попавшие под санкции активы за пределами офшоров на самом деле не подвергаются большому риску, пишет Уоттс. Эти активы просто заморожены, а не арестованы. Кроме того, значительная часть российского богатства находится в руках доверенных лиц, обычно членов семьи и деловых партнеров, которых большинство западных правительств традиционно не трогает. Россияне из санкционных списков даже не лишились своих вилл и яхт, разговорами о конфискации которых западные СМИ несколько недель развлекали свои аудитории. Конечно, неприятно не иметь доступа к собственной яхте (тем более что купить новую не так-то просто: яхтостроительные компании работают отвратительно медленно, и строительство новой яхты может занять годы), но попавшие под санкции россияне не утратили право собственности на персональные активы. Их просто временно лишили права использовать их. А пока яхты будут содержать те страны, которые их задержали, — на деньги налогоплательщиков.
На днях я позвонила одному давнему знакомому, который, так сложилось, часто общается с различными олигархами. Я хотела узнать его мнение по поводу нынешней ситуации вокруг олигархов — в последние недели многие из них ему звонили. Моим первым вопросом был следующий: «Прав ли Роберт Уоттс насчет того, что олигархам максимум „неприятно“?» Знакомый ответил: да, все так, но он бы скорее сказал, что им «очень неприятно». «Дети бунтуют, жены бунтуют…»
Разговор перешел на другие, более серьезные темы. Позже я вернулась к бунтующим женам и спросила: «Подожди, а что именно ты имел в виду? Олигархам же обычно пофигу, что там думают их жены?» Он отвечал: «Но ты же прекрасно понимаешь: раньше, когда они надоедали, жен можно было отправить в круиз на своей яхте или на шопинг в Милан. А сейчас [процитировал он своих собеседников], „сейчас она постоянно дома сидит, эта сука!“»
В тот день, когда состоялся разговор, я включила эту деталь в доклад, с которым выступала на конференции социологов, работающих в сфере исследования международных элит и имущественного неравенства. Те, кто не имел опыта взаимодействия с олигархами из России, никак не отреагировали на эту историю, в то время как все мои друзья (и русские, и долгое время работающие в России) тут же поняли, о чем речь. «Да, это то же самое, что все „мои“ нефтяники постоянно мне твердили в последние недели», — выразился со смехом один друг, который три десятилетия работал в нефтяном бизнесе и многие годы провел в Москве. «Даже хуже, — сказал он, — им жутко надоедают все женщины вокруг, „заложниками“ которых они стали: не только жены, но и дочки, мамы, свекрови, а к тому же служанки. Быть запертыми со всеми этими „бабами“ в одном доме полностью выводит нефтяников из себя». «Ну вот, — добавила одна моя русская подруга. — Опять из-за женщин начнется революция. Никто кроме женщин не может поставить олигархов на колени».
