Глава 1
Трое в желтом, не считая джипа
Когда в пять утра ломятся в дверь, начинаешь мечтать о пистолете. Крупнокалиберном. И чтобы патроны с разрывными пулями.
– Любимый, ну открой уже…
Жаркий шепот Мариши окончательно разбудил Дана. Поминая незлым тихим словом слишком раннего гостя, он вылез из постели.
– Кто там?
На пороге стоял молодой человек в форме СБО на два размера больше, чем надо. Лицо усыпано веснушками, на верхней губе темный пушок.
– Данилу Сташева и Маришу Петрушевич вызывает… – Парень заткнулся и густо покраснел, глядя за спину Дана.
Доставщик обернулся. Покинув гнездышко любви и не потрудившись прикрыть наготу, Мариша разыскивала под кроватью тапки. Совсем стыд потеряла, посыльных дара речи лишает. Гибкая фигурка, смоляные волосы… Она подмигнула Дану, и он утонул в омуте ее глаз. Если б мог – влюбился бы в нее еще раз.
– Кто вызывает? – спросил он, чтобы привлечь внимание посыльного. Ему не нравилось, когда на Маришу так смотрят.
– А?
– Вызывает, говорю, кто?
– Кого?
Дан мысленно посчитал до десяти, затем повторил вопрос:
– Меня и мою девушку кто-то желает видеть. Кто этот человек, задери его зомбак?
Мариша обулась и наконец накинула халат. Посыльный громко сглотнул, лицо его вновь приобрело осмысленное выражение.
– Советник Тихонов вызывает. Машина ждет.
– Пять минут на сборы. Встретимся внизу. – Данила захлопнул дверь перед носом рябого.
К машине, солидному черному джипу, спустились минут через двадцать, если не через полчаса – Мариша наотрез отказалась покидать уютную однокомнатную квартирку в центре Москвы без чашки травяного чая и продолжительных ужимок у зеркала. Хоть советник, хоть потоп с землетрясением, а ей нужно привести себя в порядок, накрасить глазки, обозначить помадой губки.
– Ну что же вы?! Ведь советник… – начал было рябой.
Но Мариша его оборвала:
– Подождет твой босс. Наши дела суеты не терпят. – И исчезла в салоне джипа.
Пожав плечами, Дан подмигнул эсбэошнику – мол, не робей, все будет тип-топ.
– Привет, брат, – первое, что он услышал, плюхнувшись на сиденье. – Что, не спится?
– Типа того. – Данила уселся поудобней, джип сорвался с места. – Я смотрю, всё те же на манеже.
Кроме троих доставщиков и рябого, в машине никого больше не было. За третьего, понятно, Ашот.
Пока внедорожник петлял по улицам Москвы, Данилу одолевали думы о том, что произошло после того, как отец применил Излучатель[1].
…Зачистка Москвы от слизней нового типа заставила Совет очнуться с дикой головной болью. На следующий день Тихонов – главный советник – созвал экстренное совещание. Были приняты меры, чтобы впредь не допустить порабощения паразитами. Сам факт случившегося обязали держать в тайне, разглашение которой грозило смертью…
– Эй, ты куда под «кирпич» поехал? – окликнул Ашот рябого, но тот никак не отреагировал. – Ночью что, правила отменили?
– Не приставай к мальчику, толстый. Он знает, что делает.
– А ты, Петрушевич, помолчала бы. Голяком, как обычно, небось разгуливала, да? А мальчики потом ПДД нарушают и заикаются. Энурез опять же…
…Герои-освободители оказались заперты в Москве – Территории занесло снегом, вьюги чередовались с оттепелями, погода словно сошла с ума. Соваться за Стену было смерти подобно. Спасибо Совету и лично Тихонову, им создали вполне комфортные условия и разрешили отсидеться в остроге до весны.
Ксю с Ашотом целыми днями пропадали в мастерской, где в компании энтузиастов восстанавливали дирижабль Маркуса, бывшего хозяина бронепоезда, так называемого Острога-на-колесах, курсировавшего между Тулой и Москвой и уничтоженного калужскими бандитами. Отношения между толстяком и блондинкой стали существеннее, чем просто подать отвертку или прижать вот тут плоскогубцами, – в присутствии товарищей эти двое подчеркнуто не замечали друг друга, тем самым выдавая себя.
Фаза, Митрич и Маркус с Гурбаном ни на шаг не отходили от Павла Сташева и Излучателя. Не колеблясь, они отдали бы жизни за ученого, которому Совет выделил лабораторию и взвод помощников.
Поселившись вместе, Дан и Мариша по возможности предавались любимому занятию – ничегонеделанию.
И вот – они нужны острогу.
Интересно, зачем Тихонов поднял их ни свет ни заря?..
Проехав под аркой, джип рябого свернул в неприметный дворик и остановился рядом с облезлым, когда-то белоснежным «Ниссаном-Патрулем».
– Мрачно тут. – Ашот выбрался из салона, сначала выставив наружу мясистый носище, затем живот и прочие объемные части тела. – Местечко как раз для тебя, Мариша. Только цепи и будки не хватает.
Мисс Петрушевич в ответ промолчала – наверное, еще не до конца проснулась.
Дан осмотрелся: и правда, не Красная площадь – в окнах нет стекол, по стенам змеятся трещины, детская площадка – ржавая карусель и такая же горка; двор порос репейником, битый кирпич под ногами… Прям не центр Москвы, а радиоактивная орловская пустошь, только кровожадных карликов не хватает.
– Доброе утро, господа. – Из «ниссана» порывисто выбрался советник Тихонов.
С момента их первой встречи он ничуть не изменился. Все такой же стремительный, пышущий энергией, готовый к труду и обороне, и если надо – к нападению. Будучи невысокого роста, он обувался в хромовые – всегда надраенные до блеска – сапоги на значительном каблуке. Даже сейчас, в конце мая, он носил утепленный танковый комбинезон – отглаженный, ни пятнышка. Голову советника прикрывало кепи цвета хаки. На груди – орденская планка. Поговаривали, что награды Тихонов получил за участие в двух кавказских кампаниях и за какой-то ближневосточный конфликт. До Псидемии люди только и делали, что воевали. Впрочем, и после тоже.
