Арийские и еврейские шахматы
Авторы: Александр Александрович Алехин
Жанры: Биографии и мемуары, История, Спорт
Цикл: Физкультура и спорт
Формат: Полный
Всего в книге 21 страница. Год издания книги - 2009.
Впервые в России опубликованная отдельной брошюрой работа четвёртого чемпиона мира по шахматам (первого Русского чемпиона!) Александра Александровича Алехина является русским переводом сенсационной статьи в парижской газете «Паризер цайтунг» («Panzer Zeitung», «Arisehes und judisches Schach», 18–23.03.1941), шокировавшей неискушённую публику.
Но именно эта незаслуженно забытая статья величайшего Русского шахматиста, умершего непобеждённым, и стала, скорее всего, причиной его смерти.
Для широкого круга читателей.
Читать онлайн Арийские и еврейские шахматы
АРИЙСКИЕ И ЕВРЕЙСКИЕ ШАХМАТЫ
Часть I
Ласкер совершил плагиат по отношению к великому Морфи
Можно ли надеяться, что со смертью Эммануила Ласкера смертью второго и, по всей вероятности, последнего еврейского чемпиона мира по шахматам — арийские шахматы, которые из-за еврейской оборонительной идеи пошли по ложному пути, вновь найдут дорогу к всемирным шахматам? Позвольте мне не быть в этом вопросе слишком оптимистичным, ибо Ласкер пустил корни и оставил нескольких последователей, которые смогут нанести мировой шахматной мысли ещё немало вреда.
Э. Ласкер.
Большая вина Ласкера как ведущего шахматиста (не хочу и не могу о нём говорить как о человеке и «философе») имеет много сторон. После того как он победил с помощью своего тактического умения Стейница, бывшего на 30 лет старше (впрочем, это было забавным зрелищем — наблюдать за обоими изощрёнными тактиками, которые пытались внушить шахматному миру, будто они являются великими стратегами и первооткрывателями новых идей!), он ни одной минуты не думал о том, чтобы передать шахматному миру хотя бы одну собственную творческую мысль, а удовлетворился тем, что издал в виде книги серию прочитанных им в Ливерпуле лекций под заголовком «ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ В ШАХМАТАХ».
В этих лекциях, в этой книге Ласкер списал у великого Пола Морфи его идеи о «борьбе за центр» и об «атаке как таковой». Ибо шахматному маэстро Ласкеру была чужда сама идея атаки как радостной, творческой идеи, и в этом отношении Ласкер был естественным преемником Вильгельма Стейница, величайшего шута, которого когда-либо знала шахматная история.
Что, собственно, представляют собой еврейские шахматы, еврейская шахматная мысль? На этот вопрос нетрудно ответить:
1) материальные приобретения любой ценой;
2) оппортунизм, доведённый до крайности, оппортунизм, который стремится устранить всякую тень потенциальной опасности и поэтому раскрывает идею (если это вообще можно назвать идеей) «защиты как таковой!». С этой идеей, которая в любой разновидности борьбы равнозначна самоубийству, еврейские шахматы — имея в виду их будущие возможности — сами себе выкопали могилу.
Потому что при помощи глухой защиты можно при случае (и как часто?) не проиграть — но как с её помощью выиграть? Пожалуй, можно было бы на этот вопрос ответить так: благодаря ошибке соперника. А что если эта ошибка не будет допущена? Тогда стороннику «защиты любой ценой» ничего другого не останется, как плакаться, жалуясь на «непогрешимость» соперника.
На вопрос о том, как оборонительная мысль пускает корни, ответить не вполне легко. Во всяком случае, в Европе между наполненными огнём и духом матчами Лабурдонне — Мак-Донелл и появлением Андерсена и Мэрфи был период шахматного упадка, глубочайшая точка которого приходится, пожалуй, на матч Стаунтон — Сент-Аман. Этот матч закончился победой Стаунтона, и тем самым этот англичанин завоевал себе законное место в шахматной истории XIX века. В те самые минуты, когда я пишу эти строки, у меня перед глазами лежит книга Стаунтона, посвящённая первому всемирному международному турниру, состоявшемуся в 1851 году в Лондоне и выигранному гениальным немецким мастером Андерсеном.
Результат этого соревнования, который по существу олицетворял победу наших агрессивных боевых шахмат над англо-еврейской концепцией (в 1-м туре Андерсен разгромил польского еврея Кизерицкого), «теоретик» Стаунтон в своей книге для английской публики отнёс его к чисто случайному стечению обстоятельств. Он, Стаунтон, якобы чувствовал себя нездоровым, так как перегрузил себя организационными делами турнира, и т. д. и т. п., то есть обычный, очень хорошо знакомый оправдательный лепет! Поражение же, которое Андерсен нанёс Стаунтону, представляло собой нечто гораздо большее, нежели исход борьбы между двумя шахматными мастерами: это было поражением англо-еврейской оборонительной идеи, нанесённой ей немецко-европейской идеей наступательной борьбы.
Шахматная драма Европы
Вскоре после этой победы Андерсена Европа пережила шахматную драму: гений столкнулся с ещё большим гением из Нового Орлеана. Сама по себе эта драма ещё не переросла в трагедию, ибо игра Морфи в шахматы была игрой в шахматы в полном смысле этого слова. Но, во-первых, Морфи вскоре после своей блестящей победы сошёл с ума и тем самым был потерян для шахмат, а, во-вторых, Андерсен так и не смог оправиться после поражения от Морфи и в 1866 году, не проявив особого боевого духа, уступил шахматный скипетр еврею Стейницу. Чтобы ответить на вопросы, чем, собственно, был Стейниц и почему он заслужил играть в наших шахматах ведущую роль, необходимо, как ни странно, ближе рассмотреть вопрос ШАХМАТНОГО ПРОФЕССИОНАЛИЗМА.
В. Стейниц.
Дело в том, что в любом жанре искусства — а шахматы, невзирая на то что в их основе лежит борьба, являются творческим искусством — существует два вида профессионалов. Прежде всего, это те, кто приносит своему делу в жертву всё остальное, что дарует человеку жизнь, лишь бы иметь возможность посвятить себя предмету своей страсти. Таких «жертв искусства» невозможно осуждать за то, что они зарабатывают свой хлеб насущный тем, что является смыслом их жизни.
