Прогулочная яхта. — Восторги мальчишки, который ничему не удивляется. — Роскошь. — Отплытие. — «Морган» и его экипаж. — Несчастливое число тринадцать. — На борту яхты миллиардера. — Торресов пролив. — Внезапная смерть?.. Убийство?
Элегантный экипаж, запряженный двумя великолепными лошадьми, остановился у причала Барм-Коув в Сиднее. Трое подростков, по сути совсем еще дети, спрыгнули на землю — красивая девушка лет пятнадцати, за нею два молодых человека, лет по семнадцати.
К пирсу была пришвартована великолепная яхта, белая, словно лебедь, сверкающая золотом, будто пагода[1], изящная и прочная, как эскадренный миноносец[2].
Бойкий светлоглазый юноша восхищенно воскликнул по-французски:
— О Боже, какой прекрасный корабль! Какая стройность, какие формы!..
— Хотел бы побывать на нем? — улыбаясь, спросил его товарищ.
— Еще бы!
— Я знаком с капитаном.
— Так пойдем скорее! Только захочет ли мисс Нелли составить нам компанию?
— С удовольствием! — отозвалась девушка.
Все трое быстро поднялись по трапу и оказались на спардеке[3] прогулочного судна.
Увидев молодых людей, седобородый капитан добродушно улыбнулся.
— Мисс Нелли, рад вас видеть.
— Здравствуйте, мистер Гаррисон!
— Здравствуйте, капитан Гаррисон! Позвольте представить вам моего лучшего друга — мистера Тотора. Он из Парижа. Отличный товарищ и к тому же очень веселый малый.
— Рад познакомиться, месье. Добро пожаловать на борт.
Пожав прибывшим руки, капитан добавил:
— Господа, будьте как дома.
— Спасибо. С вашего разрешения мы осмотрим судно, — произнес Тотор.
— Пожалуйста, яхта в вашем полном распоряжении! — Капитан удалился.
Молодой человек по имени Гарри спустился по большой лестнице вниз и откинул портьеру:
— Вот апартаменты[4].
Тотор изумленно всплеснул руками.
— Боже! Как красиво!.. Чудо из «Тысячи и одной ночи»![5] Сказочный дворец фей!
— Ты так думаешь?
— Думаю?! Да меня как пулей сразило! Слов не нахожу! Счастливчик хозяин такой яхты! А я-то млел перед нашими пакетботами[6], жалкими шлюпками по сравнению с нею.
Тотор в восторге рассматривал большую столовую, отделанную красным кедром[7], тиковой[8] и лимонной древесиной, оклеенную тиснеными обоями и увешанную охотничьими трофеями. Посередине стоял массивный стол розового дерева[9], уставленный хрусталем и столовым серебром. Еще большее впечатление на юношу произвел замечательный салон с коврами, драпировками, фортепьяно, картинами знаменитых мастеров, орхидеями на этажерках, зеркалами, диванами, скульптурами и электрическими бра.
Нелли и Гарри улыбались, слушая восторженные возгласы Тотора, впрочем, вполне обоснованные, — прогулочная яхта являла собой один из лучших образцов корабельной архитектуры.
Через несколько минут парижанин внезапно почувствовал, что пол под ногами слегка дрожит.
— Честное слово, по-моему, запустили машину… надо посмотреть! — удивленно проговорил он.
Прыгая через три ступеньки, Тотор взбежал по лестнице на палубу и застыл в изумлении: швартовы отданы, с железным скрежетом убирается трап, собравшиеся со всех сторон люди восторженно кричат. Друзья, смеясь, поднялись следом.
Оглушительно взревела сирена. Капитан наклонился к переговорному устройству и громко скомандовал в машинное отделение:
— Go ahead![10]
Винт под кормой вспенивал сине-зеленую воду. Похожая на готовую взлететь гигантскую морскую птицу, яхта напряженно дрожала.
В тот же миг прогремели два пушечных выстрела, на корме гордо поднялся флаг Соединенных Штатов.
— Я не ошибся! — произнес Тотор дрожащим голосом. — Мы отчалили, отплыли… Как в сказке… Правда?
— Как в сказке, если угодно, — загадочно ответил Гарри.
Корабль скользил по водной глади. Яркое солнце отбрасывало еще по-утреннему нежные лучи на волны, горы, леса, дома, превращая большой австралийский город в феерической[11] красоты картину.
Звездный флаг трижды приспустился перед стоящими на банках[12] броненосцами. Военные суда ответили тем же. На удаляющейся набережной трепетали на ветру платочки и слышались восторженные приветствия:
— Гип-гип-гип ура «Моргану»! «Morgan» for ever![13] Ура-а-а! «Morgan» for ever!
— Они кричат «Morgan»!.. — изумился Тотор. — Но ведь так называется твой корабль!
— Это он и есть!
— Я думал, он в Америке!
— Прибыл оттуда… к твоим услугам!
— Значит, корабль, который не знает себе равных, принадлежит тебе! Ты его владелец, хозяин, адмирал!
— Он принадлежит мне, тебе, моей сестре Нелли, нам троим. Можем плыть куда захочется… По-американски!
— С ума сойду!
— Ну зачем же!
— Неужели все это всерьез?
— Вполне!
— Но я не попрощался с твоими родителями!
— Считай, что попрощался.
— И даже не предупредил своих в Париже.
— Я отправил им длинную телеграмму.
— А ответ?
— Думаю, он уже ждет нас. Вот, пожалуйста.
Свежевыбритый стюард[14] в белых перчатках и безупречном черном костюме принес на серебряном подносе телеграмму.
«Тотору, яхта «Морган», Сидней, Австралия, — прочитал парижанин. — Сынок, приятного путешествия. Поклон семье Стоун. Нежно целуем, мама и я, Фрике».
Тотор нашел руку товарища и крепко сжал ее. Он улыбался, а глаза его подернулись влагой.
— Знаешь, ты самый лучший друг на свете!.. Потрясающе все придумал!.. От всего сердца спасибо! Получается, что отец и мама в четырех тысячах лье
