Уютная полянка посреди нехоженого, нетронутого посторонним присутствием леса – отличное место для всякого рода размышлений и воспоминаний. Мягкая свежая травка, слегка разбавленная желтыми венчиками цветов; роскошные кусты, за которыми уже в трех шагах не различить ничего, кроме сочной зелени листвы; яркое синее небо над головой; гомон невидимых птиц; стрекотание кузнечиков буквально под самым носом… сплошная идиллия. Как ни странно, на самом деле зловещее и суровое Приграничье оказалось далеко не таким страшным, как о нем говорят в просвещенной Ларессе.
Да, представьте себе: никаких зомби и голодных упырей. Никакой несусветной вони от обещанных болот. Даже самих этих болот поблизости не обнаружилось, хотя мне кто только не обещал, что от них проходу не будет до самых Пустошей. Невероятно! Я ждала чего угодно, готовилась к неминуемым трудностям, однако за неделю пути на нас не покусился даже голодный комар, не говоря уж о зловещих местных обитателях!
Нет, не подумайте, я не против. Просто постоянное ожидание неприятностей способно свести с ума. Особенно если оно помножено на изрядное напряжение в отряде, беспокойные взгляды эльфов и отвратительно светлые ночи, во время которых приходилось неотрывно следить за подозрительно бледным небом, где того и гляди проступит коварная луна.
Тяжко вздохнув, я закуталась в сайеши до бровей и с мрачным видом уставилась на запаленный Ресом костерок, мысленно гадая, сколько же времени я еще смогу скрывать от патрульных свой истинный облик. В прошлую ночь, когда луна внезапно выглянула из-за туч, меня спасло только чудо, эльфийский плащ, с которым я уже не расставалась ни на минуту, и… Ширра. Как уж он почуял, что мне плохо, даже гадать не стану. Но он появился из леса ровно в тот момент, когда мои силы почти закончились, внезапно накатившая паника завладела всем моим существом, а под сайеши опасно побелели брови и руки. Еще бы чуть-чуть, и все бы открылось, но Ширра успел вовремя.
Да, вы правы: на тот раз я начала меняться, даже находясь в глубокой тени. С каждым днем меня все сильнее тянуло наверх, к призрачному желтому свету, на неслышный зов, от которого сами собой удлинялись пальцы и менялось лицо. Меня будто выворачивало наизнанку, делая ненужными прежние маски, ломая спину, убивая всякое желание сопротивляться и с готовностью показывая миру белесое нутро, в котором, несмотря на все заверения эльфов, на мой взгляд, не было ничего привлекательного.
На меня все время беспокойно косился Лех, отлично знающий наши отношения с луной, тревожно переглядывались Шиалл и Беллри. Все чего-то ждали от меня и пристально следили за каждым моим шагом. И только Ширра был по-прежнему молчалив, неизменно заботлив и внимателен, удивительно спокоен и терпелив, хотя перемены моего настроения наверняка доставляли ему немало хлопот.
Вот и вчера – едва почувствовал, что я уже дрожу, вихрем примчался из леса, прильнул, закрыл собой. Завидев причину моих мучений, угрожающе зашипел, отчего его риал тут же нагрелся, и лунное безумие отступило. А он до самого утра не отходил ни на шаг, оберегая мою уставшую душу не только от луны, но и от недоумевающих попутчиков.
Однако это не могло продолжаться вечно. Я отлично понимала, что рано или поздно ему придется уйти – перекусить, искупаться, осмотреться в поисках нежити или просто по своим загадочным кошачьим делам. Понимала, хмурилась, отчаянно не желая привязывать его к себе еще и так, но уже понемногу начиная бояться того времени, когда он уйдет насовсем. Особенно ближе к ночи. Особенно когда оставалась одна. Как вот сейчас, например, когда сумерки плавно спускались на затихающий лес, птицы постепенно умолкали, огонь в костре начал разгораться все ярче, бросая на землю глубокие тени, спутники ненадолго отвлеклись, занявшись обустройством лагеря, а Ширра все еще не вернулся с вечерней охоты.
У меня из груди вырвался еще один долгий вздох.
– Трис? – немедленно подошел Беллри. – Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо. Если не считать того, что я уже двое суток без сна.
– Не волнуйся, – эльф бросил быстрый взгляд на темнеющее небо. – Сегодня луны не будет.
– Очень на это надеюсь, – буркнула я, посмотрев туда же и с тяжелым сердцем увидев плотные дождевые облака. – Но уже начинаю сомневаться, что мои ощущения верны. Раньше, когда был Рум, он всегда предупреждал загодя, а теперь приходится справляться самой. И кажется, с каждым днем у меня получается все хуже.
Беллри виновато развел руками.
– Просто ты становишься сильнее. Это неизбежно.
– Может, как раз наоборот? Может, у меня не хватит сил с этим бороться и однажды я уже не остановлюсь?
– А что, если это не так уж плохо? – испытующе посмотрел на меня он. – Что, если тебе нужно через это пройти, чтобы измениться к лучшему?
Я невесело хмыкнула.
– Не думаю, что в этом есть смысл. Хотя в последнее время мне кажется, что ты понимаешь в происходящем гораздо больше меня. Я права?
Беллри, поколебавшись, присел рядом и задумался, словно пытаясь подобрать слова для нелегкого разговора. Причем засмотрелся он в это время не на меня, а почему-то в сторону, на свой деловито устраивающийся на ночлег гнотт, как будто именно там крылись нужные мне ответы.
