82-я Ярцевская

Осенью 1941 года немецко–фашистские оккупанты оказались на подступах к Москве. На полях Подмосковья развернулась одна из крупнейших битв Великой Отечественной войны. В конце сентября, когда началось оборонительное сражение советских войск, враг имел под Москвой миллионную армию, тысячи орудий, минометов и сотни самолетов[1].

Три наших фронта — Западный, Резервный и Брянский— сдерживали врага на Западном направлении в период оборонительных боев, а 17 октября вступил в сражение Калининский фронт, который прикрывал Москву с северо–запада.

В результате трудового подвига народа, героических действий Красной Армии, дисциплины и выдержки бойцов и командиров, руководимых, направляемых и вдохновляемых ленинской Коммунистической партией, гитлеровский план захвата столицы потерпел полный провал. Теперь перед советскими войсками встала новая задача: отбросить немецко–фашистские армии от Москвы, разгромить ударные группировки врага, окончательно снять угрозу, нависшую над столицей.

Решение этой важнейшей задачи требовало новых сил и средств. И войска Западного направления непрерывно получали это подкрепление.

В октябре началось формирование 10, 26 и 57–й резервных армий. В конце ноября в район Москвы были выдвинуты 20–я и 1–я ударная резервные армии. Непрерывным потоком подходили в районы Подмосковья, Рязани, Ряжска и другие пункты свежие соединения и объединения[2]. Сибирь и Урал, Средняя Азия и Дальний Восток посылали на защиту столицы лучших сыновей.

Среди нового пополнения выделялись своей подтянутостью и организованностью бойцы морской пехоты Тихоокеанского флота. Тихоокеанцы отправляли с кораблей большие группы моряков, которые при формировании становились костяком новых морских стрелковых бригад.

Одна из таких групп тихоокеанцев была выделена для формирования 64–й отдельной морской стрелковой бригады. Морякам было приказано отправиться в Свердловскую область, где начало формироваться это соединение. Командование с полным основанием рассчитывало, что моряки–дальневосточники будут надежно и прочно цементировать каждое новое подразделение, придавая ему железную крепость и нерушимую стойкость.

В конце октября на одной из станций Дальневосточной железной дороги моряки–тихоокеанцы провожали своих товарищей на Урал. На митинге сослуживцы пожелали им боевых успехов, дали наказ свято хранить и умножать славные морские традиции, беспощадно бить фашистских захватчиков.

Отвечая на добрые пожелания тихоокеанцев, политрук Е. В. Фролов от имени товарищей по оружию сказал, что морские пехотинцы будут насмерть стоять у стен Москвы.

Через несколько дней эшелон прибыл к месту формирования. В лесу уже находилось несколько подразделений отдельной морской стрелковой бригады.

Закипела горячая работа. Днем и ночью шли занятия, боевые стрельбы, выходы в поле.

Моряки, рослые, бравые, веселые, трудились упорно, овладевая наукой побеждать. Среди них выделялся матрос Виктор Мурзин, отличный корабельный сигнальщик. Это был истинно русский богатырь, косая сажень в плечах, ростом выше двух метров, а по характеру добрый и прямодушный человек. Под стать морякам были сибиряки и уральцы. Многие из них уже прошли боевое крещение на фронтах Отечественной войны, имели ранения и теперь снова возвращались в действующую армию.

Сибиряк рядовой Василий Гришин, познакомившись с моряками, заявил: «Каких замечательных матросов к нам прислали! С такими и воевать весело». Лейтенант Андрей Горовчук, ободренный таким добрым словом, сказал, что моряки в бою не подкачают.

Каждый учебный день, каждый час был проверкой этих качеств людей, одетых в черные бушлаты. И моряки везде показывали хороший пример, настойчиво осваивали материальную часть оружия, учились метко стрелять, тактически грамотно действовать на полевых занятиях.

Молодая морская стрелковая бригада крепла день ото дня. Местные партийные органы и райвоенкоматы пополняли ее людьми, готовыми пойти в бой. Свердловский обком выделил около 400 политбойцов. В каждой роте были созданы партийные и комсомольские организации, избраны партийные и комсомольские бюро в стрелковых батальонах, артиллерийских и минометных дивизионах.

Личный состав обмундировали в общеармейскую форму, но многие моряки на память о родном флоте оставили при себе тельняшки, поясные ремни и бескозырки.

В итоге большой работы в бригаде были сколочены три стрелковых батальона, артиллерийский и минометный дивизионы, отдельная рота разведки, рота связи и саперная рота, медико–санитарный батальон и хозяйственная рота. Правда, не хватало вооружения и автотранспорта, но командование бригады рассчитывало все это получить до выезда на фронт.

Ощущался также некомплект младшего командного состава. Из этого затруднения командование выходило просто: на должности командиров отделений, помощников командиров взводов и старшин выдвигали рядовых бойцов, которые хорошо справлялись со своими обязанностями.

Командиром бригады был назначен капитан 2 ранга Д, И. Скорохватов, начальником штаба майор М. В. Килько, начальником оперативного отделения майор А. Н. Филимонов, командирами стрелковых батальонов старшие лейтенанты М. А. Токарев, Г. Т. Ахметов и майор П. С. Фесенко — воспитанники Военно-Морского Флота, мужественные, стойкие офицеры, беспредельно преданные Родине. Но товарищи еще не имели достаточной общевойсковой подготовки, не обладали опытом организации взаимодействия пехоты с артиллерией и танками. Командиры батальонов хорошо понимали это и потому настойчиво учились, осваивали фронтовой опыт. В дальнейшем они стали примерными общевойсковыми офицерами.